– Да, – ответил я.
– Ты назвал его папашей. Это отец моего мальчика?
– Да.
– Но что всё это значит?! Я совсем запутался!
– Броня, сейчас нет времени объяснять.
– Хорошо, – согласился гей. – Отложим на потом. Тогда предлагаю заняться непосредственно освобождением Бореньки. Как вам такой вариант? У меня с собой есть карандаш. Отыщем бумагу…
– У меня блокнот есть, – известил байкер.
– Очень хорошо! Мы пишем ему коротенькую записку о том, что мы его любим и не оставим в беде. Пишем, чтобы он был готов к решительным действиям, потому что мы установим засаду у чёрного хода и будем его спасать.
– Отлично, но как мы отдадим ему записку? Его каморку наверняка охраняют.
– Охраняет сторож. Больше некому. Не будет же настоятельница ставить на охрану монахинь… Но сторожа я беру на себя. Я его отвлеку, заставлю выйти на улицу, а кто-нибудь из вас зайдёт в храм и передаст записку моему милашке. Потом встретимся возле дерева с верёвочкой, перелезем через забор, засядем в засаде и будем ждать похитителей. Как раз будет время рассказать мне, что к чему.
– Да, идея ничего, – одобрил я. – Давайте ваши канцтовары.
Батюшка посветил мне телефонным фонариком, а я быстро написал, прислонившись к стене забора, записку пленённому чёрту.
– Готово! – огласил я и сунул блокнот с карандашом в карман.
Бронислав снова повёл нас какими-то путаными закоулочками к месту заточения нашего друга. Было видно, что батюшка морально повержен, но духа старался не терять и вёл себя спокойно.
Спрятавшись с ним за углом великолепного собора белого цвета, мы стали наблюдать за действиями нашего проворного помощника. Сначала он подошёл к высокой двери и дёрнул за ручки. Дверь не поддалась. Тогда он несколько раз ударил по ней кулаком и скрылся в темноту. Не прошло и минуты, как замок в двери щёлкнул, и пожилой сторож вышел на улицу. Неподалёку послышались шаги, и тёмная фигура, показав себя, тут же припустила бегом, намеренно шаркая по земле. Сторож откуда-то из-за двери достал короткую дубинку и, прикрыв двери храма, шустро засеменил на шум. Когда он отошёл шагов на десять, я живо двинулся к входу, а по пути успел подумать о том, что сторож вполне мог закрыть собор на ключ, что на корню бы обломало наш план. Тогда бы нам больше ничего не оставалось, кроме как отобрать у него ключи силой… Я лично рад, что сторож оказался рассеянным. Драться в монастыре – это как-то не по-божески.
Без труда отыскав лестницу, я так же без труда отыскал и каморку под ней.
– Борька, ты там? – громким шёпотом сказал я в дверь.
– Кто это? – отозвался пленник.