– Вы сначала отберите её у отца Льва.
– Не сомневайся в этом. Ваш старик уже без сил, он не спасёт её.
Я промолчал.
– Ты же порочный человек, Кирилл, – продолжал демон, – зачем ты корчишь из себя слугу Бога? Он не спасёт тебя, как ты не можешь этого понять! Ты никогда в него не верил, думаешь, сделал одно доброе дело, а он тут как тут? Нет, Кирюша, это жизнь, опустись на землю. Или ты уже возомнил себя святым?
– Никем я себя не возомнил! – не удержался я. – Я сделал так, потому что хотел спасти от вас вашего сына!
– Ты не представляешь себе последствий этого поступка.
– И слава Богу, что не представляю, а то бы дрогнул ещё. Показали бы мне заранее все те ужасы, о которых рассказываете, может, я бы и не решился. Вам ли не знать, как у нас всё сложено? Пока гром не грянет, крестьянин не перекрестится.
– Как ты узнал о поповской жене?
– О Варваре? Догадался. Как-то раз отец Лев сказал о пустыне мрака: «Не одна душа там разум утратила». Не знаю я, специально ли он намекнул, или просто к слову пришлось, но я ухватился за это. Если душа Варвары разум утратила, то где ей было находиться, как не в пустыне мрака.
– О какой аллее говорил Адамов?
– О моей аллее. Я недавно сам попал в эту пустыню (опять же не знаю – по случайности ли или по чьей-то воле), ну и, чтоб не сидеть в темноте, придумал эту аллею.
– Остроумно, но бессмысленно.
– Почему?
– Потому что со временем твой поступок забудут, как забывают обо всём в этом мире.
– Зато аллея будет светить затерянным душам всегда!
О том, что мы не разобьёмся, я ему соврал. От одной мысли, что к моей Оленьке будут прикасаться грязные лапы его головорезов, мне становилось дурно. Уж лучше стать самоубийцей, забрав этого подонка с собой, чем видеть, как на моих глазах её изувечат. Но, возможно, Бог решил, что замочить демона – это для меня слишком круто, поэтому счёл нужным вмешаться сам. Лично я такого исхода не ждал.
– Аристарх Арнольдович, заберите назад свою вещицу, – ни с того ни с сего вспомнил я.
– О чём ты говоришь?
– Золотая цепочка. Вы оставили её мне после нашего первого разговора. Мне она не нужна, возьмите. Она в бардачке так и лежит.
Брошкин открыл бардачок и достал оттуда свою цепку.
– Тебя мама не учила, что возвращать подарки – дурной тон?
– А мне по фиг, если честно. От вас мне ничего не надо.
– Я бы на твоём месте лучше бы молился, а не пыхтел паровозом. Радоваться жизни тебе осталось очень недолго, – назидательно заметил он, застёгивая цепочку на руке.
Как хорошо, что я не натворил глупостей. Мы уже почти доехали до очень удобного обрыва, с которого можно было эффектно сигануть вниз. И я бы таки сиганул! К счастью, демон помешал мне сделать это, а причиной тому явилось его самовозгорание.