– Я всегда знал, что ты лентяй! Ни с чем один справиться не можешь! Дал бы хоть старикам отдохнуть, они и так круглыми сутками, не разгибая спины…
– Так давал! Они на день свадьбы кумовьёв ходили!
– Так ты там гулянку устраивал?!
– С чего это ты взял?! – справедливо возмутился я.
– Кирилл, я же тебя не первый день знаю.
– Вот так всегда! – я совсем обиделся. – Да, папа, устроил гулянку. С коровой, свиньёй – знаешь ли, они прекрасные собеседницы!
– Ну что ты завёлся, я просто переживаю за тебя. Ты там не простудился? – быстро сменил тему отец, признав своё поражение.
Всё-таки блеф – великое дело!
– Здоров, как бык!
– Это самое главное. Вижу, и учиться приехал. Всё-таки, согласись, сынок, смена обстановки пошла тебе на пользу.
– Да, не поспоришь, – серьёзно признал я и хитро добавил: – Так может, я уже в город вернусь?
– Конечно, мы с мамой соскучились.
– Правда?
– А какие шутки? Ещё четыре дня в деревне отбудешь и вернёшься.
Всё понятно. Отца не проведёшь. По крайней мере, я попытался…
– Пока, папа. Маме привет. Хочу до темноты в деревню вернуться.
– Давай, сын, дерзай! Созвонимся.
Я снова оказался в его медвежьих объятьях и, чмокнув меня в щёку, он проводил меня до двери.
* * *
Когда я вернулся к своему чёрту, то слегка офигел. Квартира была точно вылизана. Всё было вычищено, вымыто и аккуратно сложено. Сам Борюня тоже удивил меня своим внешним видом. Побритый, причёсанный и переодевшийся, он уже смутно напоминал того бродягу, который не так давно нарушил моё спокойствие. Импозантность этого негодяя была налицо, да и взгляд у него стал, что ли, более представительный… Чёрт – он и в Африке чёрт. Что с него возьмёшь?
– Ты чего приоделся?
– Кофе сделать?
– Давай.
Наш смутный диалог приобрёл более конкретные очертания, когда, устроившись на кухне, я закурил и сделал пару глотков кофе.
– Рассказывай, Дон Жуан, на кой эти понты? Кого соблазнять будем?
– Видишь ли, Кирилл…
– А можно короче?
– Пойдём в клуб?
– Зачем?
– Придётся рассказывать подробнее.
– Слушаю.
– Организм мужчины создан так, что время от времени ему требуется… как бы так выразиться… окунаться в любовный пастораль. К сожалению, для меня это далёкая реминисценция, а потому продолжать манкировать матримониальные намерения было бы греховным, ведь Бог создал как мужчину, так и женщину, чтобы они могли…
– Я понял, Боря. Идём в клуб. А манкировать и правда не нужно…
Для меня это предприятие с учётом последних событий было несколько рискованным. Начав бороться за свою любовь, я просто обязан был сохранить свои отношения с Олей. А мои холостяцкие походы в клубы её совершенно не радовали, даже напротив – злили и давали повод для ревности. Хоть это и было лишено всякой основательности, ведь если я шёл с друзьями в клуб, то исключительно для того, чтобы провести время с ними, а не зачем-то там ещё, но ей это было трудно понять. Поэтому лишний раз нарваться на её знакомых, которые молниеносной цепочкой доложат Оле о моём пребывании в заведениях, мне очень не хотелось. Но дело было превыше всего! Маленькое зло во имя большого добра, на мой взгляд, было простительным. Да и потом, по-мужски я прекрасно понимал Бориса. Так что мужская солидарность тоже сыграла не последнюю роль.