– А я и не хотела, чтобы кто-то догадался. Чем тут хвастаться-то? Это же… уродство какое-то… Аномалия!..
– Феномен, – снова смягчил выражение заведующий.
Он помедлил немного, покрутил еще пальцами и, вкрадчиво понизив голос, снова обратился к Ирке:
– Может быть, вы все-таки позволите студентам осмотреть вас? Они ведь с подобными случаями только в литературе встречались, а тут такая возможность выпала на натуре ознакомиться?..
Вот ему зачем обязательно нужен был этот нейтральный «феномен» вместо леденящей «аномалии»!
– Чтобы ваши студенты меня за грудь щупали? – Ирка даже приподняла голову от плоской больничной подушки. – Я же сказала, нет!
– Не «щупали», а «пальпировали»! – опять прибег к эвфемизму заведующий. – И вовсе не ради удовольствия, а исключительно во имя науки! Которая, на минуточку, спасла вашу жизнь! Операция, конечно, вышла несложной – никаких важных органов и сосудов лезвие ножа не задело, но не забывайте о том, что вследствие травмы вы находились в состоянии глубокого шока, а это могло дать неожиданные осложнения!
– Нет, нет и еще раз нет! – сжала еще сильнее побледневшие от этого губы Ирка.
Заведующий еще раз качнулся на каблуках, кашлянул и, спрятав руки в карманы халата, вышел – кажется, обиженный.
И остались Олег с Иркой вдвоем. Олег все держал ее ладонь в своих, не отпускал.
– Я очень виноват перед тобой, – начал было он.
– Да при чем здесь?.. – болезненно сморщилась Ирка. – Тебе ведь и самому досталось, да?
– С моей головы и волоса не упало, – ответил Трегрей и словно в доказательство провел рукой по коротко остриженной макушке. – Благодаря Нуржану. Склад ума у него, видишь ли, такой… аналитический. Как и полагается настоящему полицейскому. А я в тот момент едва ли мог мыслить конструктивно. А Нуржан молниеносно выхватил суть. И пока ехал в Кривочки, все успел обдумать. Анонимный звонок о покушении поступил в полицию едва ли не в минуту собственно покушения. Значит, Охотник торопился застать определенный момент. Зачем ему надобно было спешить? Да напросте, потому что вовсе не ты была его конечной целью. А я. Он ведь не распыляет силы на наших родных и близких, чтобы только нас запугать, – это очевидно. Следовательно, покушение на тебя могло быть лишь частью замысла. Удар был нанесен… – он дернул уголком рта, – обыкновенным столовым ножом, нашим столовым ножом. А не принесенным с собой оружием. Сосед дал показания именно на меня, на что был – это уже выяснили – предварительно запрограммирован. Чего же добивался Охотник? Расчет был на то, чтобы меня, предполагаемого убийцу, как можно скорее задержали. Дальше – понятно. Определить мое местонахождение отнюдь не сложно. И устроить ловушку на единственной дороге, напрямую соединяющей Кривочки и Саратов, той самой дороге, которую мы же и строили, – проще простого. Закованный в наручники, помещенный в замкнутое пространство спецавтомобиля – я бы, пожалуй, не сумел отразить нанесенный внезапно атакующий выпад. И оказался бы жертвой очередного несчастного случая… Автозак был пуст. Меня везли следом, в легковой машине…