И вот — казавшийся нескончаемым поток красавиц иссяк, а суженая так и не нашлась. «Как же так?! Невозможно!» — кричало сердце, отказываясь верить. Князь Невид, бывший тогда у власти в Светлореченских землях, даже побледнел под взглядом Лесияры и развёл руками, всем своим видом как бы говоря: «Всё… Кончились девицы…»
Но княгиня не собиралась сдаваться.
«Она не пришла на смотрины, — сказала она твёрдо. — Она где-то здесь, в этих краях, просто её не нашли!»
«Искать! — закричал Невид, топая ногами. — Всё княжество перевернуть, а найти и привезти!»
И снова помчались гонцы по всем городам и сёлам, но на сей раз вместо нерасторопных людей Невида княжество отправились обыскивать дружинницы Лесияры, перекинувшись в кошек. Пока они рыскали всюду, Невид, стараясь развлечь и задобрить правительницу дочерей Лалады, устраивал пиры и охоты, да только Лесияре кусок в горло не лез. Ей хотелось самой, забыв обо всём, помчаться туда, где прятались эти тёплые глаза — повелители солнечного света…
И вот, гонцы вернулись с вестью: один не очень богатый и в последнее время не слишком удачливый купец из города Голоухова утаил дочь, по всем статьям подходящую — и цветом глаз, и невинностью… Звали её Златоцветой.
«Как утаил? Почему?» — немедля желала знать Лесияра, вскочив из-за стола, за который её едва ли не силком усадил хлебосольный Невид.
А князь хмыкнул в усы:
«Голоухов? Хорошо, что хоть не Голозадов…»
Остро сверкнув глазами, Лесияра ответила ему с тонкой улыбкой:
«А ты, владыка, не удивляйся именам да прозваниям… Тебя вот тоже Невидом не зря зовут: глядел, искал, а не увидел мою суженую».
Крякнув, князь проглотил колкую шутку: ответить было нечего. Лесияра же между тем нетерпеливо спросила, почему дружинницы не привезли девушку, на что те ответили с заминкой:
«Уж не гневайся, государыня… Сидит та девица в доме своём безвыходно, встать не в силах. А коли поднять её — боль нестерпимую чувствует. Пробовали лечить — не выходит у нас. Ты, госпожа, искуснее в этом. Надобно тебе самой посетить её».
Боль пронзила Лесияру стальным клинком. Как же она не почувствовала, что за ласковым взглядом желанных глаз, которые она видела во сне, скрывалось столько страдания? Только сейчас оно, долетев издалека, накрыло княгиню… Почему за нежным зовом в звёздной ночи она не услышала горького стона? В душе не дрогнула ни одна струнка сомнения: Лесияра просто знала, что в захолустном городишке её ждала суженая. Та, что предназначена ей одной.
Даже если бы родной город невесты назывался Голозадов, княгиня всё равно отправилась бы туда без промедления. Не имело значения, что по его грязным улочкам, совсем как в деревне, бродили собаки, куры и свиньи: Лесияру поразила искривлённая, чахлая яблонька под окнами добротного терема, которая роняла белые лепестки, точно слёзы. Грустная и поникшая стояла она среди высоких и прямых соседок, гордо и спесиво раскинувших цветущие ветви, а наверху в окне, как солнышко сквозь тучи, виднелась хорошенькая девичья головка, украшенная венцом с белой фатой, жемчужным очельем и длинными подвесками. Когда княгиня с дружинницами появилась во дворе, подняла взгляд и улыбнулась, лицо девушки сперва спряталось в ладонях, а потом исчезло. Встревожившись, княгиня в один прыжок очутилась на крыльце и застучала кулаком в дверь: