Дошел до нашей полуроты и обратился, в частности, ко мне с вопросом, кто мои родители, сколько мне посылают денег на карманные расходы и сколько отец получает жалованья. Когда я ответил, что отец получает 100 рублей в месяц, великий князь заявил, что это большая сумма. По цивильному листу я узнал, что сам он получает 120 тысяч рублей в год, не считая доходов с удельных имений. Я внутренне вскипел и хотя сдержанно, но твердо ответил, что “ныне рубль дешевле стал”. Начальство мое раскрыло глаза от удивления, а великий князь кончил со мной разговор и быстро пошел дальше. К чести моего начальства, я не имел никаких намеков неудовольствия на мой ответ.
Когда кончился обход, то приказано было идти на первый этаж провожать начальника главного управления. Неохотно потянулись мы для этой процедуры. Сойдя в вестибюль, Константин Константинович, смотря поверху, сказал: “Где-то тут была моя шинель”. Очевидно, он рассчитывал, что кто-нибудь из офицеров или юнкеров бросится ему подавать шинель. Воцарилось молчание. Начальник училища не растерялся. Он приказал швейцару подать шинель.
Начальник главного управления прибыл на руках малышей-ка-детов. Ему удалось уйти от нас на собственных ногах.
Непривычное для нас обращение на “ты”, боязнь подать кому-либо руку, высокомерие и дутый либерализм великого князя Константина Константиновича вызывали у нас если не озлобление, то, во всяком случае, скептическое к нему отношение».
Обратим внимание: сказано о скептическом и неприязненном отношении к великим князьям не только самого Шапошникова, но и, по-видимому, многих юнкеров. Вряд ли так проявлялась не-
59
нависть к самодержавию. Все-таки они с детства воспитывались вер-ноподанными, присягали на верность царю. Но это не мешало им видеть в великих князьях, а, возможно, даже и в «помазаннике Божьем» весьма ограниченных людей, прежде всего из-за своего особого положения в обществе, оторванности от жизни подавляющей части населения империи.
Предвижу контраргумент: разве не юнкера противостояли в Москве большевикам и упорно защищали Кремль? Разве не юнкера отдавали свои жизни в Гражданскую войну на стороне белой армии?
Да, было так. Только не следует путать два очень разных периода в истории России (сейчас такое смешение характерно для слишком многих). Самодержавие свергли в феврале 1917 года усилиями, в частности, значительной части дворян, офицерства. Если тогда и были выступления юнкеров в защиту царя, то робкие и недолгие.
Война с большевиками — другое дело. В ней столкнулись интересы сторонников буржуазного строя западного образца и приверженцев народовластия (многие из них не ладили между собой, оставаясь непримиримыми борцами с «буржуями»). Хотя, безусловно, с обеих сторон преобладали имевшие смутное или субъективное представление об идеалах, которые им довелось отстаивать.