В Йоханнесбурге я сразу же выхлопотал разрешение выставить свой кораблик в парке Странников. Название «парк Странников», казалось мне, особенно хорошо подходит к нам.
В день прибытия «Тиликума», рано утром, я отправился на товарную станцию и спросил шефа, как обстоят дела.
— О, — сказал он, — все отлично. Только вот лошадь отбила случайно у вашего челнока (он так и сказал — «челнок»!) нос.
Понятно, я тут же кинулся на платформу, возле которой стоял вагон с «Тиликумом». В самом деле, носовое украшение — драгоценная индейская резная фигурка — валялось на полу.
— Из соседнего вагона забрело несколько лошадей. Штучка-то эта, честно говоря, дрянненькая. Я вполне могу понять эту лошадку, — утешал меня железнодорожник. — Но Управление железной дороги наверняка распорядится изготовить для вас новую, а может, вы выберете даже что-нибудь и посовременнее.
К счастью, Рэй отыскал отличного столяра, который с моей помощью и за счет железной дороги снова приладил к штевню «Тиликума» отбитую носовую фигуру.
Выставка имела большой коммерческий успех. Однажды ко мне пришел некий мужчина:
— Известно ли вам, капитан, что вы побили рекорд?
— Нет, — отвечал я, — рекорд будет побит лишь тогда, когда я снова буду в Америке.
— Я так не думаю. Йоханнесбург расположен на высоте 1800 метров над уровнем моря. Так высоко наверняка не забирался еще никогда ни один морской корабль.
Когда он ушел, я похлопал старину «Тиликума» ладонью по палубе:
— Ну, парень, этак я, пожалуй, стану еще и почетным членом клуба альпинистов!
Через неделю с помощью Рэя и полусотни африканцев я погрузил «Тиликум» на платформу, и поезд доставил нас в Ист-Лондон — порт южнее Дурбана. Там мой кораблик, свежеокрашенный, нарядный, закаленный в сражениях с океаном, снова закачался на волнах. Не хватало только нового напарника.
Эрвин Рэй приехал на побережье вместе со мной. Я чувствовал, что ему не терпится что-то мне сказать. Наконец он решился:
— Джон, у меня к тебе большая просьба.
— Заранее обещаю исполнить, говори!
— У меня есть один родственник, который охотно пошел бы с тобой до Лондона.
— Но это просто великолепно! Я как раз ищу себе кого-нибудь.
— Но он не моряк.
— Я его выдрессирую: впереди у нас еще 10 тысяч миль.
— Это еще не все: вероятно, у него чахотка.
Что мне было делать? Я был так обязан Рэю. И я сказал:
— Веди его сюда.
Так и нанялся ко мне Гарри Гаррисон. Роста он был среднего, худой, щеки впалые, силой, как видно, не отличался. Однако, судя по всему, парень он был смекалистый, и впечатление производил самое благоприятное.