Девочка достала из рюкзака бутерброд и кинула псу. Тот в один присест смахнул его и завилял хвостом, выпрашивая добавку.
— Мне папа их все время подсовывает, а я их видеть не могу уже. А ты чего домой не идешь?
— Сейчас пойду.
— А нам вроде бы по пути немного.
— Ты раньше этой дорогой не ходила, — заметил Антон.
— Ходила. Я просто на музыку часто остаюсь. Папа хочет, чтобы я на скрипке играла. Как мама.
За разговором они миновали ларек, возле которого стояли Семен и Рома Пятифан, похожий на хищного зверька с кривыми желтыми зубами. На переменах он почти не отставал от друга, выдумывая для Антона новые издевательства. Заметив их, Антон весь сжался, но они лишь молча проводили парочку взглядами.
— А ты не боишься ходить там? — спросила Полина, когда они подошли к мосту.
Это звучало как продолжение их первого разговора. Антон хотел храбро сказать, как и в прошлый раз, что не боится, но вместо этого ответил:
— Немного.
— Мне тоже страшно. Летом тут ничего. Красиво. А сейчас — даже не знаю… эти деревья похожи на пальцы. Встанешь между ними, а они сожмутся. Схватят.
— Никогда о таком не думал.
— А еще эта девочка, Катя… говорят, ее позвали.
— Да, я слышал.
— Мне почему-то кажется, что это они ее позвали. — Она кивнула в сторону леса. — Эти деревья, и теперь она там, с ними.
«Кааааатя!» — раздалось откуда-то издалека.
Торопливо попрощавшись, Антон пошел домой. Он все боялся того, что кто-нибудь окликнет его из леса.
Дома к нему бросилась Оля.
— А я лису видела!
По спине у Антона пробежали мурашки.
— То сова, то лиса! — крикнула мама из кухни.
— Правда-правда! Такая пушистая! Она у забора стояла. На задних лапах. Она меня позвала, а тут мама вышла, и лиса убежала.
— Не было там никакой лисы.
— Не подходи к ней! — шепнул Антон.
— Ты чего, Тош? — Оля округлила глаза.
— Не подходи, слышишь?!
Мама вышла в коридор и удивленно посмотрела на Антона.
— Ну лиса ведь может укусить, — смутился он. Ему смутно припоминались детские сказки, в которых лисы воровали детей.
— Но это же не настоящая лиса, расскажи ему, Оль.
— Она на двух ногах ходила и в платье была. Только она была взаправду.
— Видишь? — Мама улыбнулась, словно это все объясняло.
Антон тоже выдавил улыбку, но, оставшись с сестрой наедине, шепнул:
— Еще раз увидишь ее — беги.
На следующей неделе ударили морозы, дошло до минус тридцати, но занятия не отменяли. В школе все было по-прежнему. Семен с дружками не давали Антону проходу, зато несколько раз после уроков, когда не было занятий по музыке, удавалось возвращаться с Полиной. Она рассказала, что живет с отцом — мама умерла два года назад. Отец много работал, иногда даже оставался в ночные смены, и Полина целыми днями сидела дома, готовила и убиралась. Антон рассказывал ей об Оле и о том, как они жили до переезда.