Такого тумана я давно не видела. Его голубая предрассветная завеса окутала землю, размывая очертания соседних домов; относительно чётко был виден только забор, а всё, что дальше – словно в дыму. Ёжась от пронизывающей сырости, я уселась в приглянувшейся мне вчера уютной беседке, высвободила руку из-под куртки, надела манжету и нажала на кнопку. Привычный давящий охват и жужжание насоса, потом писк в такт сердцебиению… Вышла я во двор без колготок под джинсами, и холод сиденья чувствовался сквозь ткань.
«Пфф», – спустился из манжеты воздух: измерение закончилось. В утреннем сумраке чёрные цифры на мониторе прибора было трудно разглядеть, но я кое-как разобрала. Повышено, но, впрочем, не катастрофа. Алкоголь на моё давление не особо воздействовал, а вот соль… Да, не следовало вчера так увлекаться рулетиками с рыбой.
– Доброе утро, Лёнечка.
К беседке шла Ксения – в камуфляжных брюках, в куртке внакидку и с запотевшей бутылкой пива из коричневого стекла. Мои плечи свело зябкой дрожью: на улице и без того не жара, а она ещё и пиво холодное пьёт. Хотелось чаю – терпкого, зелёного, с жасмином, лимоном и сахаром. А Ксения, заметив тонометр на столике, озабоченно нахмурилась.
– Ты плохо себя чувствуешь? – спросила она, присаживаясь напротив.
– С солёной рыбой вчера переборщила малость, вот и поднялось чуть-чуть, – нехотя пояснила я.
Её тёплая ладонь накрыла мою руку, лежавшую на столике, и в сердце ткнулось что-то тупое, округлое… Неловкость.
– Может, воды хочешь? – заботливо осведомилась Ксения. – Минералка в холодильнике есть.
– Лучше чаю, если можно, – пробормотала я.
– Сейчас. Я мигом, – кивнула Ксения. И, задержавшись между столбами у входа в беседку, добавила: – Ты не сиди тут, замёрзнешь же… Иди лучше в дом.
Мне хотелось подышать воздухом, и я отрицательно качнула головой. Закутавшись в куртку, я слушала туманную тишину, а на задворках памяти звучало: «…что я не ту открыл бы дверь, другой бы улицей прошёл…»
Стук. Это на столик встала толстостенная глиняная кружка, от которой поднимался уютный парок, а с края свисала ниточка от чайного пакетика. Чёрный… Ну ладно, сойдёт и этот, с бергамотом. Попробовав, я отдёрнула губы: только что заварен, почти кипяток.
– Может, всё-таки лучше в дом пойдём? – завладев моей рукой и чуть сжимая пальцы, снова предложила Ксения.
Я опять качнула головой. В чаепитии на холоде было своеобразное удовольствие.
– А давно ты с Леной познакомилась? – спросила я, когда чай остыл до приемлемой температуры.
– Четыре месяца встречаемся, – ответила Ксения, приложившись губами к узкому горлышку бутылки и сделав глоток пива.