Один недоученный калека против пяти магистров. Не слишком высокие шансы выжить. Но он не позволит снова лишить его всего. Лучше смерть. Ивейн мрачно приготовился к своей последней схватке. Невидимые нити Архэ потянулись к нему, наполняя тело теплом.
Мастер Ко-Диос медленно поднял руку. Ивейн отпустил от себя Поток, испытывая одновременно облегчение и разочарование.
– Поровну, – констатировал очевидное старый магистр. – Решение отложено. Мы дождемся возвращения мастера Сейдина, который должен прибыть в Столицу к Празднику урожая. До тех пор паладин Ивейн останется в Храме.
Ивейн опустился на одно колено. Он мельком глянул на лица членов Совета. Бронк Маркус широко улыбался. Дал Утис, ожидаемо, испепелял его взглядом. Но больше всего поразило поведение Гнея. Лицо молодого мастера перекосилось от злобы. Интересно, когда он успел стать врагом Поликусу?..
– Да, мастер Ко-Диос, – повиновался Ивейн, уперев взгляд в пол из белого гранита.
– Ты должен строжайше выполнять все указания приоров и не покидать территорию Ордена, – продолжил разглагольствовать мастер Ко-Диос.
Ивейн кивнул, слушая речь старого магистра вполуха. Праздник урожая состоится меньше чем через три месяца. Именно столько времени теперь есть у него, чтобы вернуть контроль над своей жизнью.
Легионер
Сапог больно врезался в ребра. Такой способ пробуждения стал недоброй традицией за последние дни. Пулий попытался уцепиться за обрывки сна. Ему снилась Лора, одетая лишь в цепочку с кулончиком в форме слезы. Неизвестно, когда в следующий раз сон окажется таким чудесным…
Фап!
Еще один пинок под ребра разорвал прекрасную картинку на мелкие клочки.
– Да встаю я, встаю! – рыкнул Пулий, нехотя приоткрыв глаза.
Фап!
– Уф-ф! – Особенно сильный удар заставил выпустить воздух из легких. Пулий зашелся болезненным кашлем.
– А сейчас-то за что? – спросил он.
Надсмотрщик ухмыльнулся растрескавшимися губами с запекшимися в трещинках комочками гноя. Вместо ответа он плюнул с высоты своего роста и пошел к следующему пленнику.
Около сотни легионеров уцелело в той резне. Но меньше половины из них оставались в живых сейчас. Некоторые погибли от ран, большинство же пленных проклятые дикари принесли в жертву своим кровожадным богам. Пулий не сомневался, что и остальных ждет такая же участь.
– Шлюший сын… – как можно тише прошипел Пулий, вытирая со щеки плевок.
Кряхтя и насылая проклятия на своего мучителя, он перекатился на бок и кое-как встал. Со сломанной рукой и веревочными путами на лодыжках это было не так уж и легко. В глазах потемнело. То ли от постоянного голода, то ли еще сказывался удар по голове. Иногда Пулий жалел, что тот варвар не раскроил ему череп, а ударил мечом плашмя. Каждый новый день был разочарованием.