— Их брак продолжался, пока мальчишка не подрос и его не передали нянькам, а затем учителям. Тогда ее прогнали, старый генерал отослал всю семью.
— Они не сопротивлялись?
— Еще как! Но старый генерал откупился. Паренек ужасно напоминал молодого Уилла, особенно когда возвращался после ночки в борделе. Настоящим разбойником он был. Да. Намучились мы с ним. — Не похоже, что она имела в виду обычные юношеские проказы. Видимо, генерал в молодости был отталкивающим типом.
Добрую четверть часа я пытался выудить из кухарки еще что-нибудь. Мне удалось лишь добиться подтверждения, что молодой Стэнтнор был грубым и низким развратником, волокитой, чья жизнь получила какой-то смысл и оправдание только после длительного пребывания в Кантарде.
— Неприятный был парень. Кто мог возненавидеть его настолько сильно, чтобы…
— Нет. — Она говорила всерьез, а не просто увиливала от ответа. — Такова жизнь, Гаррет. Это проходит. По молодости любой может натворить глупостей.
Некоторые продолжают творить их всю жизнь.
— Но люди вырастают. Ошибки юнцов причиняют боль, радоваться и умиляться тут нечему, но никто не унесет такую обиду с собой в могилу и не восстанет из мертвых, чтобы отомстить за нее.
Не знаю. У Стэнтноров и им подобных все наперекосяк. Человек их круга мог счесть себя оскорбленным в случае, который нормальный смертный назвал бы мелкой неудачей.
— Тогда скажите мне, что за призраки одолевают его?
Кухарка бросила работу и внимательно посмотрела на меня.
Она вспомнила что-то, о чем не вспоминала годами. С минуту казалось, что она вот-вот заговорит. Но потом она покачала головой, лицо ее стало непроницаемо.
— Нет. Не было этого.
— Чего не было?
— Ничего. Просто жалкая сплетня. К нашим сегодняшним делам отношения не имеет.
— Лучше скажите мне. Вдруг за этим что-то кроется.
— Не хочу повторять сплетни. Не хочу ни на кого возводить напраслину. Все равно к делу не относится.
Я в третий раз наполнил раковину горячей водой и мигом перемыл третью порцию посуды. Держу пари, она много лет не видала столько чистой посуды сразу.
Хоть здесь не подкачал. Спасти жизнь людей я не способен, зато когда дело коснется мытья посуды — тут Гаррет чудеса творит. Ей-богу, пора задуматься о перемене профессии.
Наконец она заговорила:
— От судьбы не убежишь. Генерал по уши втрескался в миссис Элеонору. Она стала его божеством.
Я ободряюще хмыкнул. Кухарка не реагировала, тогда я попробовал спросить напрямую.
— Я и так сказала больше, чем следовало, — гласил ее ответ. — Чужаку не надо столько знать о нас.
Сомневаюсь. Мне казалось, она взвешивает каждое слово и говорит только то, что считает нужным. Следующую порцию выдаст немного погодя, когда решит, что я достаточно созрел.