Я закашлялась и заметалась, безуспешно пытаясь заткнуть отверстия, через которые он сочился, с помощью досье. Тут одна из трубочек угодила мне в лоб, отрезвив. Я огляделась по сторонам. Ручейки превратились в песчаные водопады, стеллажи накренились, документы сыпались с них дождем, перемешиваясь и теряясь в общем хаосе. Наконец полки одного шкафа, не выдержав, треснули, и он повалился на соседний, тот в свою очередь на другой, и так по часовой стрелке. Стеллажи с грохотом обрушивались один на другой, наглядно иллюстрируя эффект домино.
Руфоцефалус вскарабкался мне под подбородок и испуганно зашипел.
— Да поняла я уже, что пора делать ноги, — пропыхтела я и сдернула его пониже. Потом обернулась в поисках хрустальной жабы и запаниковала, не сразу ее обнаружив. Ту наполовину засыпало песком. Я подбежала к ней, с трудом подхватила на руки и бросилась наверх, надсадно кашляя. Одной рукой прижимала ношу к себе, а второй прикрывала нос. Песок забивался в него, в глаза, мне казалось, что и в легких разыгралась песчаная буря.
Лестница дрожала и тряслась под ногами. В пути я то и дело спотыкалась и, достигнув верхней ступеньки, едва не рухнула от облегчения и усталости. Оглянувшись через плечо, увидела, что зал наполовину погребен под цветным песком. Весь беспорядок остался под ним, поэтому сверху радужные разводы кварца выглядели даже красиво.
Выпрыгнула я прямиком в объятия мадам Чераты. Придумать достоверное объяснение, почему у меня в руках хрустальная жаба, не успела, поэтому на мгновение растерялась. Надеясь ее отвлечь, вынула из рукава пергаментную трубочку с лжедоказательствами:
— Вот, это то, о чем мы говорили…
Лицо ректора было искажено ужасом. Даже не взглянув на документ, она оттолкнула меня и бросилась в проем.
— Нет, не ходите туда!
Но она не слышала. Через секунду оттуда послышался ее полный ярости и отчаяния вопль:
— Что ты наделала?!
— Простите, я… я не специально. Не знаю, как это вышло, — забормотала я, пятясь к двери. — Мне правда очень-очень жаль.
Крики мадам Чераты летели в спину, когда я вывалилась в коридор и привлекла внимание проходящих мимо студентов. Никакой паники, только удивление при виде меня. Я повернулась кругом, тяжело дыша и оглядывая изумленные лица. Под ногами хрустел песок, сыпавшийся с моих волос и одежды, а перед глазами все еще стояла нарисованная воображением кошмарная картина: древнейшая Академия королевства исчезает под тоннами цветного песка, и все это по моей вине.
Однако больше никто не выглядел взволнованным, никакой паники. Я прислушалась: шум за дверью, и так еле различимый, начал стихать. Катастрофа постигла только подземный зал, о ней знали лишь я и мадам Черата. У меня вырвался вздох облегчения.