Огромные ажурные ворота — те самые, в которые она только что пыталась попасть, — раскрылись, пропуская карету. В окне мелькнуло лицо Марсия, а потом исчезло в глубине.
Уинни бросилась следом, продираясь сквозь толпу, распихивая всех направо и налево и сама получая тумаки.
Через минуту карета скрылась из виду. Уинни остановилась, все еще не веря, что это произошло, и стояла на одном месте очень долго. Толпа успела разойтись.
— Девочка…
Она не сразу поняла, что старик, разряженный, как дама, в шелк и бархат, обращается именно к ней.
— Чего вам?
Он сморщил нос.
— Ты ведь Уинни, верно?
— Кто вы? И откуда меня знаете?
— Неважно, я просто выполняю просьбу Его Высочества.
Уинни встрепенулась, не веря своим ушам.
— Вы о Марсии? Он что-то передал мне? Что он сказал?!
Старик брезгливо отвел руки, которыми она вцепилась в полы его дорогой одежды, и протянул ей унизанную чугунными бусинами нитку.
— Вот, он просил отдать тебе это.
Уинни растерянно взяла бусы.
— И все? Он ничего не добавил?
— Отчего же: добавил, — кивнул старик. — Сказал, что ты бессовестная лгунья и впредь он не желает тебя видеть. И вообще хочет забыть, что когда-то тебя знал.
Уинни попыталась что-то ответить, но губы беззвучно шевелились, не произнося ни звука. Старик развернулся и направился во дворец, а она побрела к фонтану принцев-основателей, не чувствуя под собой ног. Уселась на бортик, поднесла бусы к глазам и, наконец очнувшись, разорвала их.
— Нет, это я не хочу тебя видеть! И не хочу знать! — крикнула она и расплакалась.
Какое-то время она сидела, полностью отдавшись этому занятию. А потом мимо прошли сапоги на толстой кожаной подошве. Затем они снова вернулись и остановились перед ее носом. Уинни подняла глаза, закрываясь рукой от солнца.
Напротив стоял мальчишка лет тринадцати. Коротко стриженные волосы, черная куртка с шипами на плечах и широченная улыбка. За спиной покачивался какой-то чудной музыкальный инструмент. Струны тихонько тренькали от ветерка.
— Он не стоит слез такой хорошенькой девчонки, — подмигнул незнакомец, поставив ногу на борт фонтана и доверительно придвинувшись.
— Кто «он»? — спросила Уинни, трубно сморкаясь в платок.
— Тот парень, из-за которого ты так убиваешься.
— Много ты знаешь, — буркнула она. — И с чего ты вообще взял, что я плачу из-за парня?
— А из-за чего тогда?
— Просто… день не задался. Так бывает. И вообще, иди куда шел.
Не тут-то было. Паренек завертел головой и выпалил:
— Сиди тут.
Уинни глазом не успела моргнуть, а он уже вернулся и протянул ей букет настурций.
— Вот, держи! И улыбнись.