— Помоги принцессе, — сказал он, разрезая когтем хрустящую змеиную кожицу. Хоррибл с готовностью подхватил блюдо с поросенком и подошел ко мне. Я радостно занесла вилку. — Принцессы должны оставаться мягкими и пухлыми, — добавил Кроверус.
Желудок резко прилип к позвоночнику. Я зачарованно наблюдала, как острый коготь распарывает кожицу, и из-под нее вытекает беловатый сок.
— Спасибо, но что-то нет аппетита. — Я поспешно вернула на место столовые приборы.
Протестующий рев желудка оповестил всех и каждого в этом зале, что я лгунья.
— Я настаиваю, — сказал Кроверус, с хрустом откусывая голову змеи.
— Ну, разве что совсем немного. — Я потянулась к подносу, с сожалением обогнула манящий поросячий бок, подхватила зеленую горошину и осторожно понесла ее к тарелке под тяжелым взглядом дракона. Чуть не выронила. Загипнотизированная горошина просто свинцом налилась.
— Всю жизнь приходится соблюдать диету, — сообщила я до противного бодрым голосом. — Знаете, конституция такая: горошиной больше, и меня тут же разносит. Прямо-таки вдвое. Ни один дракон от земли не оторвет.
Я аккуратно пристроила ее в центр тарелки и, вооружившись ножом и вилкой, разрезала пополам.
— Наш королевский лейб-медик советует есть небольшими порциями и тщательно пережевывать, — пояснила я.
Только боги знают, чего мне стоило проглотить половинку горошины в замке дракона, под дулами двух взглядов, шуршание свечей и стоны ветра в трубах.
Знаете, есть паузы комфортные, а есть такие, которые тут же хочется заполнить, неважно какой чепухой. Из головы вылетели все предостережения Хоррибла за компанию со здравым смыслом.
— У вас правда аллергия на фисташки?
Молчание.
— А сколько вам лет, господин Кроверус? — Я принялась за вторую половинку своего скудного ужина, остервенело пытаясь насадить его на вилку. — Надеюсь, мой вопрос не покажется нетактичным? Поймите правильно: не каждый день встречаешь дракона. Ваше племя… — я осеклась, — народность… окутана таким количеством слухов и легенд, что не знаешь, чему верить. Возвращаясь к вопросу, никаких намеков. Вопрос как вопрос. Просто вы седенький, вот я и подумала, что вам лет эдак пятьсот — шестьсот…
«И вы можете запросто не дожить до утра. Со старыми драконами это случается».
А еще: кто-нибудь, пожалуйста, заткните меня.
Хоррибл стоял за спиной хозяина белый как мел и пучил глаза. Кажется, за эти тридцать секунд, что длилась пауза, он успел меня отпеть и придумать надгробную речь.
— Мне тридцать шесть, — последовал наконец ответ.
— А сколько живут драконы?
— Тридцать семь.
— Правда? А когда ваш день рождения? — Наверное, радости в голосе могло быть и поменьше.