Вместо ответа Фей покачала головой и уставилась на свои колени.
- Что такое? – обычно она продолжала, рассказывая ужасы, как будто говоря о них в слух меняло их реальность и делало их легче переносимыми.
- Я… - она посмотрела на меня. – Не должна.
Я нахмурился.
- Почему?
- Есть вещи, которых ты не знаешь, - она провела трясущейся рукой по волосам.
- Что ты имеешь ввиду? – я начал убирать руку с ее плеча, но она остановила меня, покрывая ее своей.
- В смысле… ничего, - она вздохнула. – Просто ничего. Просто иди.
- Нет, не делай так. Не закрывайся от меня, - что там еще может быть?
Мои внутренности скрутило.
- Я любила его, - она смотрела меня прямо в глаза, когда говорила.
- Что?
- Я любила Тейлора, Ретт. Я привыкла. Я привыкла верить, что он идеален, - она стянула мою руку со своего плеча и сжала ее на своих коленях.
- Конечно, до того…
- Да, до и продолжала, - она судорожно выдохнула. – Я любила его годами.
Мое сердце сжалось. Мы не разговаривали о том, что она чувствовала к Тейлору. Я не думал, что это важно. Она ненавидела его. Он разрушил ее, уничтожил ее жизнь всеми теми ужасными вещами, которые сделал с ней.
- Были дни, когда я просыпалась и не могла дождаться, когда увижу его, - она сжала мою руку с силой. – Дни, когда я не могла дождаться почувствовать его внутри меня.
Я отпрянул от ее слов, как от физической пощечины.
- Нет. Ты была ребенком. Тебя просто обманывали.
- Называй это как хочешь, но это моя правда. Обманута или нет – я верила в это. Я верила, что любила его. Все это было до пыток и всего того, что он сделал в конце.
Я сильно покачал головой.
- Он изнасиловал тебя, Фей. Ты была ребенком.
- Он никогда не заставлял меня. Не до конца.
- Тебе было девять лет. Конечно, он блять заставлял тебя.
- Нет, - ее голос смертелен, глаза жестокие. – Не заставлял. И я не позволю тебе больше делать из меня жертву, - она сделала глубокий вдох. – Я хотела его все эти годы. Я хотела его внутри меня. Я хотела его член.
Слова гремели в моих ушах, царапая, как окровавленным стеклом.
- Хватит, - я поднял свободную руку, другая все еще сжата с ее. – Почему ты говоришь все это? – я ненавидел мольбу в своем голосе. Я ненавидел то, как это причиняло мне боль, как это убивало меня изнутри.
- Потому что это правда. Никто не спрашивал меня – хотела ли я его. Любила ли его.
- Но…
- Сегодня мой сон был про те времена. Мне вообще-то не снилось про них длительное время. Я пыталась не думать о том, когда все было хорошо, потому что знала, что на самом деле все не так уж и хорошо. Ты прав, я была обманута своей любовью к нему, но это была самая настоящая вещь , которую я когда-либо испытывала. Я была просто ребенком, поэтому эта любовь поглотила меня. Это было большей частью меня, чем все остальное, - она остановилась, уставившись на наши переплетённые пальцы. – Мы пошли на спектакль с мамой. Мне было тринадцать. Пьеса была скучной для меня. Некоторые шекспировские пьесы чертовски сбивают с толку. Папочка сидела между мной и мамой. Он держал меня за руку все время. Один из актеров был полностью обнажен на сцене. Мужчина. Я никогда прежде не видела другого мужчину голым. Только папочку.