Тем временем Николь берет меня за руку и тянет на эскалатор. Здесь обычных лестниц нету – только эскалаторы вверх и вниз. Мы поднимаемся на второй этаж, где вдоль красного бархатного коридора тянутся десятка полтора дверей. Точнее говоря, их четырнадцать. То в одну, то в другую дверь с деловитым видом заходят люди. Точеная дамочка в черном костюмчике опять же от «Шанель» – не прибарахлилась ли на аналогичном аукционе? Еще две тетеньки, одетые слегка попроще, но тоже очень элегантные. Запыхавшийся толстяк – абсолютно лысый, голова как бильярдный шар! По коридору удаляется какой-то мужик в шляпе (!!!) и в брюках с обшлагами. Вдобавок к шляпе он еще держит руки в карманах! И за это я ему многое прощаю. Сама не знаю, почему мне так нравятся мужские брюки с обшлагами и вот эта манера ходить, сунув руки в карманы. Разумеется, оные штаны должны не уныло свисать, а следует им завлекательно обтягивать попу, а над ними должен иметь место элегантный пиджак, чья шлица красиво расходится над этой самой попой. Совершенно как в данном конкретном случае.
Ну почему, ну почему вот такому мужчине не нужна русская жена с русским же ребенком?! Даже не видя его в лицо, я уже готова выйти за него замуж!
Тем временем Николь уже завлекла меня в комнату, где будет проходить аукцион. Она тоже напоминает красную бархатную коробочку, уставленную такими же красными бархатными стульями. На некотором возвышении стоит трибуна. Народу человек тридцать, все больше дамы постбальзаковского возраста и преуспевающего вида. Мы с Николь, одетые более чем демократично, кажемся на их фоне какими-то наивными простушками, которые забрели сами не зная куда. Поспешаем усесться в последнем ряду, подальше от холодных оценивающих глаз.
В это время на трибуне появляется очень высокий и очень бледный господин во фраке и с черными волосами, стриженными каре.
– Это мсье Дезар, – шепчет мне Николь. – Мне он очень нравится.
Да, симпатичный дядька. Более всего он напоминает дирижера классического оркестра. Правда, в руках у него не дирижерская палочка, а молоток.
Взойдя на трибуну, мсье Дезар несколько мгновений озирает зал, а потом делает знак какому-то дядьке в униформе с надписью на рукаве: «Drouot», то есть Друо. Ох уж это французское произношение…
Дядька мигом выносит большущую черно-белую сверкающую коробку, при виде которой в зале начинается некоторый оживляж.
– Лот номер один – пара демисезонных сапог от Шанель, новые. Размер 36.
Николь оживляется. Значит, это те сапоги, которые ее интересуют. Да, они ничего себе! Помощник аукциониста открыл коробку и продемонстрировал нам обувку. Очень миленькие. Красно-коричневая кожа, которая обольет ногу, как может облить только очень дорогая и мягчайшая кожа, высокий, изящный и в то же время удобный каблук.