Клод чеканил фразы, и выражение его лица говорило о том, что этот эпизод его жизни все еще отзывается болью в душе. С неподдельной тоской в глазах, вызванной тяжелыми воспоминаниями, он продолжал:
– Я уехал из Франции после тяжелого, внезапного разрыва с той, которую считал единственной женщиной своей жизни. Она предпочла мне моего лучшего друга. Это предательство выбило меня из колеи. В то время мы учились на третьем курсе Архитектурного института и собирались пожениться по окончании учебы.
Мне было невыносимо тяжело ежедневно видеть ее. Мне хотелось уехать как можно дальше, бросив все, чем я жил до этого, включая и мою профессиональную мечту, архитектуру. Я должен был забыться, и я действительно уехал. Но даже разделявший нас океан не помог! В США депрессия только усилилась, я все пустил на самотек и невообразимо растолстел.
Меня вдруг пронзила догадка:
– Так это вы… тот мужчина на фотографии!
Теперь изумился он.
Мне пришлось извиниться за невольное вторжение в его частную жизнь и объяснить, что я случайно увидела фотографию, хранящуюся в ящике секретера.
– Да, это был я. Другой мужчина – это Джек Миллер. Он взял на себя заботу обо мне и помог стать тем, кем я сейчас являюсь. Без него я бы никогда не возобновил занятия архитектурой, так как окончательно утратил веру в себя. Это мой наставник, мой… рутинолог!
– Как это – ваш рутинолог?
Ветер теребил его волосы с проседью, в глазах запрыгали смешливые искорки.
– Камилла, пора вам объяснить… Сама по себе рутинология – это чистой воды вымысел. На самом деле речь идет о цепочке взаимопомощи, о своего рода эстафете успеха: тот, кому помогли, становится рутинологом и должен, в свою очередь, передать знания любому другому человеку по собственному выбору.
– Но… но… Это невозможно! Это по меньшей мере невероятно!
– Правда, однако, заключается именно в этом.
– А ваш кабинет, а ваша ассистентка? А молодая женщина, утверждавшая, что вы также ведете ее по жизни?
– Все это не более чем театр. На самом деле кабинет – это мое архитектурное бюро, а Марианна – мой секретарь. Мне пришлось посвятить ее в курс дела, чтобы убедить подыграть мне. А женщина, согласившаяся рассказать вам, что была моей бывшей клиенткой, – моя внучатая племянница. Что же касается всего остального, то мне не оставалось ничего другого, кроме как спрятать подальше от ваших глаз все то, что могло бы выдать меня с головой, включая и мою настоящую профессию. Вот почему я разложил на видном месте несколько досье… дела, которые я якобы сейчас веду как рутинолог…
– Так вот что означали сметы, план дома и прочие документы, касающиеся строительства…