– Эй, там!
Это был лейтенант Бене.
– Что за мерзкая погода!
– Я сейчас к вам приду.
Из недр корабля возник Камбершам. Он что-то буркнул, и я проворчал что-то в ответ. С него и это довольно. Камбершам поднялся на шканцы. Пробило восемь склянок. Церемония приветствия не затянулась. Джентльмены собрались приподнять шляпы, но на них были зюйдвестки, завязанные у подбородка специальными ленточками, а потому приветствие ограничилось символическим поднятием правой руки на уровень глаз.
Рулевые передали вахту своей смене. По трапу спустился Бене. Держась двумя руками за поручни, он перегнулся вниз:
– Поднимайтесь, сэр.
– Вы сегодня в хорошем настроении, мистер Бене.
– Это, наверное, вам показалось.
– Разлука, как я начинаю понимать…
– Ах, вон что. Вильсон, следить за шкаториной! Мистер Тальбот, целую вахту я занимался теми двумя строками, которые вам цитировал, – и существенно их улучшил. О, дивное созданье, несомненно: для смертной женщины ты слишком совершенна! Разве не стало лучше?
– Я ведь не поэт.
– Откуда вы знаете? Говорят, вы плакали, когда пела миссис Ист.
– Боже ты мой! То были пустые слезы, и кто их послал – Господь или дьявол… И что… Кроме того, я перед этим расшиб голову.
– Дорогой мистер Тальбот, как только перед нами встает необходимость общения с самыми чувствительными, самыми утонченными созданиями, единственно поэзия может осуществить эту связь. Поэзия, сэр, их язык. И язык будущего. Эпоха женщин… Как только дамы осознают, что с их губ должны слетать лишь такие звуки, а не проза, они взойдут во всем своем блеске, словно солнце.
– Вы меня поражаете, мистер Бене.
– А проза? Это речь лавочников, язык войны, торговли, земледелия.
– Но поэзия…
– Проза, сэр, годна убеждать мужчин. Вот, к примеру, не далее чем вчера мне удалось убедить капитана, что небольшое изменение курса пойдет нам на пользу. А попробуй я изложить ему это в стихах…
– Удивительно, что вы вообще живы.
– Вы разве не заметили, что качка уменьшилась?
– Я счел, что моя способность сохранять равновесие и хорошее расположение духа – результат выздоровления.
– Мы встали на фордевинд, и увеличение скорости, хоть и небольшое, компенсирует увеличение расстояния. Однако отсутствие Предмета Любви…
– Вы о леди Сомерсет?
Лейтенант Бене снял зюйдвестку и тряхнул золотистой шевелюрой.
– О ком же еще?
– Я предположил, – смеясь, сказал я, – что вы имели в виду кое-кого другого.
– Других не существует!
– Для вас не существует, а для меня…
Лейтенант Бене покачал головой и добродушно улыбнулся:
– Нет.
– Мне пришло в голову, что у вас, вероятно, был случай составить мнение о характере мисс Чамли.