– И Бокий рассказал об этом кому следует? – уточнил Ровнин. Было видно, что эту историю целиком он тоже слышал впервые – Ему поверили?
– Поверили, конечно – тетя Паша тихонько рассмеялась – Ему – верили. И еще его боялись, как раз потому что верили. Вот и приговорили потом «особым порядком», чтобы убрать быстро и тихо. И его самого, и людей, которые шли за ним.
– А я слышал, что не его тогда расстреляли – заметил Герман, который, судя по всему, про этого самого Бокия много чего знал – Мол, какого-то уголовника шлепнули, а Глеб Иванович потом аж до семидесятых прожил.
Тетя Паша промолчала, давая понять, что эту тему она обсуждать не станет.
– Не суть – Ровнин недовольно глянул в сторону оперативников – Что было потом?
– Потом Глеб Иванович пошел туда, в тоннели – тетя Паша поёжилась – Я была тогда в его кабинете, когда он решение об этом принимал. Барченко против был, он считал, что с такой сущностью лучше не договариваться, что легче его жертвами задобрить. А Бокий сказал – «Жертв не напасешься. И делу это вредить будет, первая линия метро должна быть сдана к тридцать пятому году. Значит – надо договариваться». И пошел.
– Один? – Герман аж глаза выпучил.
– Нет – помотала головой тетя Паша – Кто бы его одного отпустил? С ним Цибизов пошел, из 9 отделения, и Риза Хильми. Оба мужики большого риска и опыта немалого. Что характерно – за Бокием были готовы идти в огонь, и в воду. Хотя – у нас все такие были, потому и не осталось почти никого после тридцать седьмого года. А кого и раньше в расход вывели. Помню, в тот вечер Бокий все жалел, что Яшку Блюмкина расстреляли. Очень он ему доверял, и очень он его уважал.
Кольке все эти имена почти ничего не говорили. Про Блюмкина, правда, он что-то слышал… Или видел? Там что-то с Есениным у этого Блюмкина было. То ли он был его друг, то ли наоборот – враг.
Но, судя по лицам оперативников, эти рассказы старенькой уборщицы производили на них серьезное впечатление.
– В ночь они и ушли – продолжала между делом свое повествование та – А вернулись утром. Все трое. Видок у них был – не дай бог еще раз такое увидеть. Ну, и в грязи перемазались конечно, мы потом с Лидкой их одежду отстирывали. Но – дело сделали. Договорились они с Хозяином подземелий о том, что он будет забирать себе одного человека в год, да еще заблудившиеся в метротоннелях тоже все его будут. Но только заблудившиеся, а всех остальных – рабочих, обходчиков и всех прочих он трогать не станет.
– Закладная жертва, как ты и говорила – произнес Ровнин – Понятно.
– Ну и еще – если будут метро расширять, то Хозяин вправе себе забрать одну дополнительную жертву – продолжала говорить тетя Паша – Ну, а если это будет широкий фронт работ – то люди снова придут к нему и поговорят.