К ним подошел Пал Палыч, который в какой-то момент невесть куда исчез со двора.
– Черный «геленд» – сообщил он Ровнину – Прямо в переулке. Стекла затонированы, но внутри кто-то есть, ручаюсь.
– Олег, все же можно решить проще – задушевно предложил Герман – Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю – кивнул Ровнин – И я тоже считаю, что это был бы оптимальный вариант. Но ты знаешь наши законы не хуже, чем я.
Колька, который слышал эти слова, почему-то сразу подумал про то, что Ровнин явно не о законах Российской Федерации говорит.
– Законы, традиции – Герман презрительно сморщил нос – Нас всегда убивают без законов и традиций, почему мы должны их чтить?
– Гер, ты хочешь, чтобы я тебе толкнул очень пафосную и такую же бесполезную речь про наши правила? – голос Ровнина затвердел, как цемент на воздухе – Это беспредметный разговор.
– И очень небезопасный – заметила Валентина – Герман, не буди лихо, пока оно тихо. Ты не отступник, не отверженный – так не провоцируй судьбу.
«Отступник»? «Отверженный»? Колька тряхнул головой – однако, он тут почти год, а все время что-то новое всплывает. Что же до смысла разговора – он его уловил, но чья сторона ему предпочтительней, сказать не мог. Нет, предложение Германа его бы устраивало всем, в первую очередь тем, что отпала бы необходимость разыгрывать из себя Штирлица, но что-то внутри упрямо твердило, что тут прав Ровнин. И все тут.
Мнения своего при этом он вслух высказывать не стал, постеснялся. Да и кого оно интересует – он, как был тут младшим по всем показателям, так и остался. И это не обидные слова, это констатация факта.
Но услышанное он запомнил, и через час, когда дверь в подвал приставили к стене, Ровнин, впервые на памяти Кольки надевший форменную одежду (на которой были погоны полковника, между прочим), отбыл в какие-то высшие сферы, а все остальные разбрелись по дому, спросил у Тит Титыча, который, как обычно, проводил время в его компании –
– Скажи, Титыч, а кто такие «отступники»? И «отверженные»?
Призрак закряхтел, что было явным признаком большого его недовольства.
– Тит Титыч – Колька сделал жалобное лицо – Ну? Интересно же!
– Видишь ли, Николаша – призрак определенно очень не хотел сболтнуть лишнего и тщательно подбирал нужные слова – Не все сотрудники работают в отделе до своего конца, ты понимаешь какого именно. Бывали те, кто смог уйти из него по доброй воле, причем – живым. И они не просто уходили, а подыскивали себе место, на котором использовали свои знания, полученные здесь. Формально это не запрещено, но с такими людьми мы больше никогда не имеем дела. И если они просят о помощи или попадают в беду, что неминуемо, это плата за уход, то мы им не помогаем. Их называют «Отступники». Таких людей немного, но они есть.