Надо заметить, что погода, которая и через неделю после этих событий совершенно не изменилась, крайне отрицательно влияла на все, а особенно на настроение людей.
– Блин, да когда эта хмарь кончится! – бурчал Герман, глядя в окно – Вот что я вам скажу – к коммунистам можно относиться как угодно, одобрять их, не одобрять, но одно несомненно – при них в небесной канцелярии был порядок. Зимой был снег, летом было жарко, весна приходила вовремя.
– А осень? – лениво спросил у него Пал Палыч, разминая в пальцах сигарету.
– А осень вовремя заканчивалась. Отполыхает багрянцем – и все. И снег в ноябре, перед парадом, уже выпадает.
– Каким парадом? – удивились одновременно Вика и Колька.
– Ноябрьским, дети глобализации – саркастически фыркнул оперативник – Это сейчас в ноябре праздник не от мира сего – то ли день Ивана Сусанина, то ли примирения солдат с рабочими, а крестьян с менеджерами. А раньше все было просто и понятно. И парад был всегда.
– Ты чего-нибудь понял? – девушка посмотрела на Кольку, тот пожал плечами – мол – нет, но это и неважно.
Беседа велась на первом этаже – наверху опять протекла крыша, на этот раз прямиком над кабинетом Валентины и Виктории. Тицина, сообщив, что она в сырости работать не может, отправилась трудиться в логово оперативников, после чего те спешно оттуда сбежали, и теперь отирались здесь, внизу.
– У природы нет плохой погоды – назидательно заметила Вика.
– Но хорошей, к сожалению, тоже нет – Герман явно встал не с той ноги.
Входная дверь хлопнула, и в здание вошел Ровнин, сосредоточенно посасывая погасшую трубку, капли дождя поблескивали на его модном кожаном пальто.
– Что за манифестация? – уставился он на сотрудников отдела – Чего тут торчим?
– Потоп-с – Вика потыкала пальцем в район потолка – Заливает нас.
– Н-да – Ровнин достал трубку изо рта – Надо в следующем году о капитальном ремонте подумать. Аникушка будет против, но это уже совсем не дело. Весной – заливает, осенью тоже.
– Если Аникушку все время слушать, то мы скоро тут потонем – иезуитски прощебетала Вика, накручивая прядь волос на палец.
– И отощаем – проворчал Колька, который давно точил зуб на домового за то, что тот постоянно таскал и куда-то выбрасывал ту еду, которую он приносил на службу, взамен неё подкладывая парню сушки и черные ржаные сухарики. Ну вот не переносил домовой быстро запаривающуюся лапшу и прочую подобную снедь с привкусом химии. Колька же без горячего, пусть даже и такого незамысловатого не мог. И главное – ему ведь даже не скажешь ничего.
– Не согласится он – Пал Палыч направился к дверям, собираясь, наконец, выкурить сигарету, которую все так же крутил в пальцах – Только проблемы получим и головную боль. Он рабочих выживет из здания в первый же день, а потом и нам еще достанется, за инициативу.