— Да, но, ведь, это картина из кино, а не роман. Я, конечно, видел Урса и его быка. Вы заставляете меня краснеть. Я чувствую себя так, точно я — это он.
— Именно, вы и есть он. Я окрещу вас Урсом. И я очень извиняюсь, что причинила вам столько беспокойства.
— У меня не было никакого беспокойства, — возразил Урс, почти испугавшись, что над ним шутят. — Все, что я сделал, это то, что следовал за вами, как выражаются репортеры, на почтительном расстоянии, чтобы убедиться, что вы благополучно доберетесь до дому, если пойдете пешком. Когда вы вошли в парк, я решил, что, может быть, у вас назначено свидание с каким-нибудь приятелем-мужчиной и потому отстал. Но…
— Уверяю вас, Урс, что встреча с мистером Логаном была совершенно случайной, — сказала Вин, все еще не желая посвящать его во все подробности недавней встречи, которая теперь, после того, как она миновала, казалась ей забавной. — Мне просто хотелось подышать свежим воздухом. Я это и сделала, и если вы будете столь добры и не будете употреблять таких выражений, какое употребили вчера вечером, вы можете, если хотите, проводить меня домой.
— Какое выражение вы имеете в виду? Кошечка?
— Да, и другое, еще более оскорбительное!
— Конфетка?
— Да, это бесвкусица! Достаточно скверно уже слово «деточка». Но я думаю, что вы не знали другого, более подходящего. Я предоставляю подобную честь другим.
— Хорошо, — сказал довольно сердитым тоном Урс, чувствуя, что он сейчас сморозит какую-нибудь чушь. — Но, если парень дружит с девушкой, как же он должен называть ее?
— А разве в вашем словаре нет слов «Мисс Чайльд?»
— Я не могу так называть, будучи другом. Скажите, автомобиль этого типа поехал в нашем направлении?
— Не знаю, так как я не оглядывалась назад, — сказала Вин. — Но у меня изменилось намерение идти всю дорогу пешком. Поспешим, и сядем на трамвай на 59-й улице.
* * *
Днем, в магазине, Вин могла смеяться, вспоминая о доме на Авеню Колумба, где она и Сэди «прилепились». Но по ночам, в своей комнате, тщетно пытаясь заснуть, она не в состоянии была даже улыбаться при мысли о нем.
В этой местности комнаты, выходившие на улицу, были дешевле задних, выходящих на двор. Жильцы, которым это было по средствам, платили дополнительную сумму за немного большую тишину. Ни Сэди Кирк, ни Винифред Чайльд не принадлежали к числу таких аристократов. Их хозяйка выгодно снимала два дешевых этажа в огромном доме, в подвале которого находилась пекарня, и пожарные лестницы которого придавали ему вид огромного обнаженного скелета. Она сдавала в наем комнаты по отдельности и зарабатывала на этой комбинации, несмотря на то, что взимала небольшую плату.