Назначил ли мистер Мэггисон Винифред в игрушечное отделение в целях наказания или ради поощрения, но оно ей нравилось больше, чем отделение блузок, несмотря на придирчивость мистера Тобиаса. Если последний видел, что какая-нибудь девушка останавливается, чтобы передохнуть, он тотчас же напоминал, что здесь не салон, что они здесь не с визитом и не приглашены на чай.
Девушки здесь, правда, часто бывали грубы в своем обращении и бесцеремонно толкали друг друга. Они иногда бывали угрюмо подозрительны и, по своему характеру, неспособны были поверять друг другу, но от природы у них было доброе сердце. Они передразнивали Вин и называли ее теми же прозвищами, какие она получила еще в нижнем этаже: «мисс, благодарю вас», «прошу извинения», «пожалуйста». Но скоро она приобрела популярность и научила девушек, и даже мужчин более вежливому обращению, какого она сама придерживалась по отношению к ним. Почти бессознательно они усвоили себе более скромные манеры, столь естественные у Вин и столь смешные у них. Наконец, здесь был «Купидон» и ей казалось, что этого одного достаточно, чтобы радоваться переводу из отделения блузок в игрушечное.
«Купидон» был мальчик на побегушках, которого посылали с поручениями из одного отделения в другое. И хотя в игрушечном царстве были куклы, больших, чем он размеров, но не было ни одной красивее его. Его настоящее имя было Вилли Слэт, но он пользовался другими, более благозвучными, как, например, «Почка», «Рождественская картинка», «Валентин». К этому ряду имен мисс Чайльд прибавила «Купидона». Вилли, или «Почка» был неотъемлемой принадлежностью фирмы Питера Рольса, долгое время занимая свою теперешнюю должность и не стремясь к повышению, хотя он уже достиг солидного возраста двенадцати, почти тринадцати лег. Он оставался равнодушным к ласкам всех самых красивых девушек в магазине, но, в силу неизвестных причин, при первом же взгляде пал жертвой мисс Чайльд, может быть, потому, что она была англичанкой (его родители были из Манчестера), или потому, что она обращалась с ним не как с маленьким мальчиком, а как с мужчиной и равным. Он сразу стал страстно обожать ее и она тоже отвечала ему большой симпатией.
«Купидон» получал иногда, в виде подарка, фиалки и гвоздики от восхищавшихся им покупательниц; к этим дарам он относился с презрением избалованного ребенка и охотно обменивал их на различные суммы, от одного цента до пяти, в зависимости от степени свежести цветов. Но когда на горизонте его жизни появилась Вин, он стал приносить на ее алтарь всю получаемую им дань. Он не хотел брать за это денег. Ее благодарная улыбка имела для него больше цены, чем самые блестящие медяки, получаемые от других, а предложение с ее стороны конфект вежливо, но решительно отклонялось им.