— Я тебе должна? — возмутилась я. — Вообще-то это групповое задание!
— Я за тебя и так эссе писал. А раз сделку ты разорвала, за тобой долг. Между прочим, — добавил он, — должен тебя предупредить, что с твоей привычкой нарушать договоры надо что-то делать. Если тебе еще никто не сказал, это чревато.
Я не стала спрашивать чем и, тяжело вздохнув, пересела.
— Можешь открыть темы?
— Сейчас, — Диз потянулся к клавиатуре, задевая меня плечом.
Список мы рассматривали с одинаково кислым выражением на лицах. Кажется, Карин решила, что занятия были слишком легкими, и надо это компенсировать.
— Можем взять «Права женщин в исторической перспективе», — неуверенно предложил Диз. — Напишем про античные цивилизации — помнится, ты пыталась что-то вещать на эту тему… В крайнем случае воспользуемся звонком другу.
Ага, значит, с поп-культурой он не знаком, а «Кто хочет стать миллионером?» видел?
— В смысле?
— У меня половина родственников до сих пор разговаривает на койне[22] и считает хитон и пеплос[23] модной одеждой. Если они так прикипели к той эпохе, должны помнить о ней что-то еще.
Я попыталась себе это представить.
— Серьезно? Хитоны в двадцать первом веке?
— Поверь, — страдальческим тоном откликнулся демон, — это еще не так страшно. Ренессанс, который никак не отпустит отца, куда хуже. Все эти фрезы,[24] манжеты, даже не говорю про бричес,[25] которые должны считаться пыточным инструментом — настолько они уродливы…
Это объясняло его любовь к джинсам и дешевым футболкам. Но все-такичто за детство у него было, с мертвой гувернанткой, играющим в эпоху Возрождения хозяином дома и жившими (все еще живущими) две тысячи лет назад родичами? И в то же время с компьютерами — не после поступления ведь он решил выбрать информатику в качестве специализации.
— Должно быть, Ад — очень интересное место, — впечатленно протянула я.
— Не для тебя.
— Почему это?
Диз помедлил с ответом.
— Потому что он прекрасен и удивителен. Поразителен, на самом деле. Полон чудес… и чудовищ. И он ни за что не покажет тебе последних, пока не убедится, что ты от него никуда уже не денешься. Он опасен, потому что с ним легко забыть, что красота и жестокость всегда идут рука об руку.
В его голосе звучала очарованность, но не ностальгия. Так отстраненно восхищаются гениальным произведением искусства, но никто не думает с таким настроем о доме.
— Можно вопрос? — не выдержала я.
Диз удивленно на меня посмотрел.
— Для предыдущих тебе разрешения вроде не требовалось.
— Этот личный.
Он неопределенно махнул рукой, доставая из ниоткуда сигаретную пачку.