— А это что за татуировка? Я не знала, что у тебя есть…
Она увидела татуированное сердечко, а вот надпись не разглядела. Она наклонилась, чтобы прочесть, без очков все расплывалось…
Но Марсель заворчал:
— Оставь! Это так, ошибки молодости…
Он спрятался под простыню и закрыл глаза.
— Ну почему? По-моему, очень даже романтично…
Но Марсель уже спал.
(Продолжение продолжения 18)
Увлечения
Клара удивлена:
— Мина говорит, что, когда вы были маленькими, не было ни телевизора, ни игровых приставок. Чем же вы занимались?
— Да мы никогда не скучали. Мы были поглощены своими увлечениями…
Амели и Мина хихикнули.
— Какими увлечениями?
— Подожди. Сейчас объясним. Но рассказывать надо по порядку.
Так вот… Совсем маленькими их разлучили с родителями. В самом начале войны для безопасности отправили к общей родне на швейцарскую ферму. Там не было ни продовольственных карточек, ни бомбардировок, ни даже немецких солдат. А когда война закончилась, они вернулись домой. Им тогда было лет восемь-девять.
— И понимаешь, никто не желал говорить о войне. О ней хотели забыть. Но так или иначе, а война все время всплывала в разговорах, особенно за столом. Если мы оставляли еду в тарелке, нам сразу говорили: «А вот во время войны вообще нечего было есть…» Если нам не нравилась цветная капуста, мы тут же слышали: «А вот мы были очень довольны, если у нас была цветная капуста…»
— Но мы были еще совсем маленькие, и нам эти разговоры порядком надоедали. И мы пожимали плечами или закатывали глаза. Хуже того, когда мы думали, что на нас не смотрят, мы еще и язык высовывали. И тут — бац! — получали затрещину. Урок уважения. Потому что уважения явно не хватало! Ведь все эти годы, хотя и не по своей воле, мы росли сами по себе и превратились в настоящих дикарок…
— Амели, помнишь мадам Рапэн? Злющая была, как ведьма, и от нее всегда воняло кошками. Так вот, она все время твердила: «Если вы не исправитесь, то пожалеете, когда вырастете. Ни один мужчина не захочет на вас жениться!»
— А нам-то было плевать. Мы бы вообще предпочли остаться старыми девами!
— Мужчины в те времена были суровы. Никаких нежностей. Во всяком случае, в нашей семье… Об отце я помню две вещи: подзатыльники и то, как, глядя на меня, он всегда говорил: «Уж лучше бы я в тот день сломал себе ногу, вместо того чтобы заделать эту девчонку!»
— И у меня было то же самое.
Мина и Амели на минуту задумались, потягивая наливку, потом продолжили:
— Так вот, про войну… Именно слушая разговоры о войне, мы стали воображать, будто готовимся к следующей. И тогда, если она начнется, мы будем во всеоружии!