Черные джинсы, черная футболка. Прямо как гот. Мрачно что-то, но переодеваться он не стал. Не на прием к королеве, дресс-код соблюдать не надо. Спустился вниз по лестнице, вышел во двор. Прохладно. Что ж, октябрь не май, это всем известно. Подошел к дверям Софи и прислушался. Тихо.
Понятно, они пиликают в репетиционной комнате. Звукоизоляция на высшем уровне. Позвонил. Никакой реакции. Они что, его не слышат? Обратный эффект? Раз ничего не слышно снаружи, ничего не слышно и внутри?
Позвонил еще раз, потом еще. Тишина. Интересно, что будет, если он попинает дверь каблуком? Но проверять это не пришлось. Дверь распахнулась, и на пороге нарисовалась сердитая Софи. При виде Вайдела у нее что-то дрогнуло в лице, но спросила она недовольным тоном:
– Тебе чего? Я занимаюсь!
Не отвечая, он отодвинул ее в сторону и нахально вошел в квартиру. Аккуратно притворив за собой дверь, вежливо поздоровался:
– Добрый день, моя радость!
Радость раздраженно огрызнулась:
– Уже вечер, что тебе надо? Я занимаюсь, тебе говорят!
– Ты должна мне кофе, но, если ты занимаешься, я подожду. – Строго добавил: – И не отпирайся, говоря, что у тебя кофе нету.
Жизнерадостно улыбаясь, будто получил радушное приглашение, прошел мимо возмущенной хозяйки в репетиционную комнату. Там в нетерпении притоптывал ногой Ник-Генри. Увидев Вайдела, скривился так, будто откусил пол-лайма.
– Привет! – как ни в чем не бывало приветствовал его Вайдел. – Не волнуйся, я мешать не буду. Просто посижу тут рядом тихонечко, послушаю.
Ник-Генри возмутился, но сказал вполне толерантно:
– Это репетиция. Ничего интересного не будет.
– Вы играйте, играйте! – великодушно разрешил Вайдел. – Я сам решу, что интересно, а что нет.
Он развалился перед ними в кресле и взмахнул рукой, будто в ней была дирижерская палочка. Сердито зыркая глазами, они начали играть. Отыграв до конца, Ник-Генри хотел было высказать Софи свои замечания, но не успел. За него это сделал Вайдел:
– Ты, как всегда, играешь деревянно, Софи. Третий пожизненный ряд. А тебе, Ник-Генри, не хватает динамизма. Ты отстаешь. Это же Моцарт! И не похоронный марш, а скерцо.
– Я Ник. При чем тут Генри?
– Увы, я постоянно все путаю. Поэтому, чтоб не ошибиться, так тебя и назвал. Не обижайся, ладно? Поправь меня, ежели что не так. Но давайте уже играйте еще раз. Софи, играй мягче! У тебя в руках скрипка, а не барабанные палочки, если ты этого еще не заметила.
Ник усмехнулся и победно посмотрел на Софи. Та, в свою очередь, зверем взглянула на непрошенного советчика, но он властно скомандовал: