– Садитесь напротив, мне нужно видеть вас вместе!
Он не подразумевал ослушания, но Джейн почему-то немедленно захотелось сделать наперекор. Удивившись своему странному желанию, ведь она всегда почтительно относилась к старшим, Джейн пересилила себя и послушно села рядом с Френсисом. Чуть заметно ей подмигнув, он тут же взял ее руку в свою и мягко сжал, давая почувствовать свою поддержку.
Герцог мирно спросил, буровя при этом Джейн железным взглядом:
– Что вы делаете в этом доме, милая девочка?
Подобравшись, как для прыжка в ледяную воду, она смело ответила:
– Я здесь живу с вашим внуком, ваше сиятельство!
Не ожидавший такого ответа герцог немного подождал, и сухо констатировал:
– Дурно воспитана и распущена! Что ж, этого и стоило ожидать! И что вы можете сказать в свое оправдание?
Джейн пожала плечами.
– Ничего. Кстати, замуж за вашего внука я не собираюсь, – это прозвучало у нее с неожиданной горечью, потому что вернее было бы сказать «он не собирается на мне жениться», – так что не вижу предмета спора.
Герцог кичливо поправил:
– В семью герцогов Квинбери такие, как вы, милочка, не попадают! И не важно, хотят они этого или нет! В общем, так, Френсис, ты немедленно отправляешь эту особу восвояси и делаешь предложение той молодой леди, которую тебе выберу я.
И тут Ормонд громко рассмеялся.
– Бросай фарисействовать, дед! Ты прекрасно знаешь, что я делаю только то, что считаю нужным. И оставь этот тон для своей цирковой свиты. На меня он не действует уже давным-давно.
Герцог немного дрогнул, но тут же взял себя в руки.
– Я лишу тебя наследства! – Это прозвучало довольно зловеще, и Джейн перевела вопросительный взгляд на Френсиса, готовясь в любой момент встать и уйти.
Ормонд склонил голову, будто собрался бодаться, и тихо спросил:
– А ты можешь это сделать?
На мгновенье воцарилось обескураженное молчание, из которого Джейн поняла, что герцогу это и впрямь не по силам. Но он не сдавался.
– Неужели ты хочешь потерять мое уважение? Неужели для тебя неважно то, что я для тебя сделал?
Его голос звучал по-настоящему удрученно, и Джейн напряглась. Решив, что самым умным будет просто уйти, чтобы не нарушать мир в семье, она попыталась убрать свою руку из руки Ормонда. Но он лишь сильнее ее сжал.
– Брось актерствовать, дед! Ты прекрасно знаешь, что я тебя уважаю и ценю, но вмешиваться в свою жизнь не позволю. Никому. Моя жизнь – это моя жизнь. И решать, с кем мне жить, буду только я.
Герцог тяжело поднялся.
– Что ж, насколько я понимаю, мой визит оказался напрасным. Я уезжаю, и не трудись меня провожать. И эта дурно воспитанная девица в безвкусном платье пусть усвоит – пусть ей и удалось стать жалкой подстилкой для одного из членов моей семьи, но членом этой самой семьи ей не стать никогда!