– Может быть, мне и в самом деле уехать? Мы могли бы встречаться у меня.
Ормонд посмотрел на нее со скептическим недоумением.
– А что, ты в самом деле хочешь именно этого?
Джейн искренне ответила:
– Нет, конечно. Но это было бы гораздо проще. Твой дед не смог бы обвинять ни тебя, ни меня.
Френсис сердито фыркнул.
– На это не надейся. Дело вовсе не в тебе. Деду ужасно скучно, вот он и развлекается подобным образом. И ты только предлог для вмешательства в мою жизнь. Ему хочется вернуть то влияние, которое он имел когда-то. Но я вырос, и это ему не нравится.
Джейн растерялась.
– Но ведь все дети вырастают, хочется этого родителям или нет.
– Конечно. Но давай оставим в покое моего деда. – И внезапно мягко спросил, будто попросил: – Тебе ни в чем не хочется мне признаться?
Подумав о разоблачении, Джейн внутренне сжалась. Неужели он узнал о датских Сандесонах и ее обмане? Это было ужасно стыдно, и она осторожно спросила:
– А в чем, например?
Внимательно посмотрев на нее, Ормонд пренебрежительно сказал:
– Понятно. Что ж, не бери в голову. Есть хочешь?
Джейн как раз корила себя за трусость, поэтому ответила не сразу:
– Хочу, конечно. Я сегодня не успела перекусить в колледже. Но в столовую не пойду. Вид у меня не для чужих глаз.
Френсис с этим последним ее высказыванием был более чем согласен. Подойдя к стене, взял трубку переговорного устройства и приказал дворецкому:
– Мистер Флинт, принесите ужин в «Весеннюю сказку». Мы с мисс Сандерсон поедим здесь.
Через десять минут в дверь постучали. Джейн, не желающая, чтобы ее видели в подобном виде, убежала в спальню, и вышла только после приглашения Ормонда.
Стол был заставлен тарелками с едой, и Френсис усердно подкладывал себе деликатесы, приговаривая:
– Какой аппетит вызывают представления с участием моего деда! Я готов съесть целого кабана!
Джейн хотела уточнить, что в повышенном аппетите виноват не только герцог, но и его повышенное либидо, но не решилась провоцировать Ормонда. Кто знает, что придет ему на ум после ее неосмотрительных слов? Ей хотелось и поесть. Ее живот просто прирос к спине.
Перекусив, Френсис откинулся на спинку кресла и почти благодушно признал:
– Ты вела себя замечательно. Не дала себя запугать, хотя дед и старался. Он был здорово разозлен.
Джейн вздохнула. Она не считала таким уж подвигом разозлить старого герцога, хотя тот и вел себя недопустимо. Но и она тоже вела себя неприлично. Ну, зачем ляпнула, что живет с Ормондом? Вполне можно было сказать что-либо более пристойное.
Но Френсис, похоже, думал уже о другом. Рассматривая ее с каким-то неприятным пренебрежением, заявил: