Мурашки побежали по моей коже. Но у меня хватило воли пресечь ее приставания.
Я сел на кровати и спросил ее:
– А что случилось с твоим мужем?
Мой вопрос явно застал ее врасплох.
– Какая тебе разница? – обиженно ответила она, накидывая на себя гимнастерку.
Она подошла к столу и, увидев, что мой ужин остался нетронутым, удивленным голосом спросила меня:
– Почему ты ничего не ел? Мы же договорились, что с сегодняшнего дня начнем осуществлять наш план. Я выполнила свою часть. Эта каша отравлена. Но я принесла тебе противоядие. Или ты испугался? Не бойся, котик, я же с тобой.
Она снова подошла ко мне и по-матерински потрепала меня по голове.
– Конечно, это неприятно. Я понимаю, – приговаривала она. – Ты почувствуешь себе неважно. Но ведь у нас есть заветное лекарство. Мы тебя вылечим. Ну не грусти ты так. У нас же нет другого выхода, чтобы вытащить тебя отсюда. Иди лучше ко мне, мой зайчик. Я вдохновлю тебя на подвиг.
Тамара вытащила из кармана флакон с противоядием (или ядом?), вновь подсела ко мне и стала меня обнимать. Вдруг она вскочила как ошпаренная и противно запищала:
– О Боже! У тебя на кровати крыса! Сейчас же убери эту гадость, эту тварь!
– Это не гадость, – спокойно ответил я. – Это Лариска. Подарок маленького сына. Она теперь мой самый преданный друг и ангел-хранитель.
– Не мог выбрать себе в друзья кого-нибудь приличнее, – пробурчала надзирательница.
– Не скажи, Томочка. От этой твари, как ты изволила выразиться, пользы больше, чем от многих людей. А уж вреда – точно нет. Ты заметила верно: я кашу не ел. Зато Лариска накушалась ее от души. И ты знаешь: ничего с ней не произошло. Жива-здорова. Поэтому я подумал: а может, в пище и не было никакого яда? Матросская Тишина – заведение серьезное. Если у кого-нибудь из заключенных, а тем более у меня, обнаружатся признаки отравления, здесь же такой шум поднимется, греха не оберешься. А вот в твоем флакончике, скорее всего, яд. Давай поставим эксперимент: сейчас польем из него на кашу и дадим ее Лариске. Хоть она и сыта, но от добавки не откажется. Существо прожорливое. Готов поставить миллион долларов на то, что вскоре мы станем свидетелями прощания с жизнью этой безобидной зверюшки.
– Ты в своем уме? – Тамара смотрела на меня большими испуганными глазами. – Это же твоя жена дала мне этот флакон. Это не яд, а противоядие! И если там и впрямь отрава, то, пожалуйста, предъявляй претензии к своей законной супруге, а не ко мне. Может, это она решила от тебя избавиться и унаследовать все твои миллиарды. Об этом ты не думал? Для меня какой прок тебя изводить?