- Производство!
- Совершенно верно. Но необычное... Оно работает по планам, не предусмотренным человеком. Но вас интересует наука... Пойдемте...
Бесконечная анфилада высоких мрачных комнат. Тишина. Блеск черного полированного камня. По карнизу - маленькие зеленые плафоны. Белый мраморный пол. А по углам на тяжелых мраморных постаментахогромные черные скульптуры самых причудливых форм. На застывших лицах - злое, нечеловеческое выражение. Глаза горят рубиновым пламенем. Огненные зрачки следят за нами.
- Химеры! - воскликнул я, невольно отступая.
- Можете называть так...
- Кто их создал?
- Машины...
- Но почему такая уродливая форма?
- Не знаю.
- Ведь они неподвижны!
- Они имеют тысячи подвижных исполнителей.
- Профессор, это непонятно! Поясните же!
- Это - ученые, это - философы... Они связаны со всей огромной подземной системой.
- А средства коммуникации?
- Обратите внимание на легкую вибрацию. Этовысокочастотные колебания.
- Вы говорили, что ваши машины усвоили речь...
- Ха, речь... - презрительно усмехнулся Кэви, - наша человеческая речь слишком несовершенна для них. Сколько мы должны сказать слов, чтобы выразить даже простую мысль? Минимум, несколько... Сколько мы можем сказать слов в минуту? Допустим, пятьдесят. Они произносятся с неумолимой последовательностью. Таким образом, мы, люди, располагаем очень громоздкой и очень инертной системой общения. Словесное оформление часто отстает от мысли... А они могут фронтально передавать друг другу тысячи, десятки тысяч мыслей...
- Но действительно ли это - мысли в человеческом понимании?
- Э! - Кэви досадливо махнул рукой. - Так ли уж много понимаем мы в этом отношении.
Анфиладу комнат замыкал большой квадратный зал. Я невольно вздрогнул, взглянув на гигантское скульптурное изображение, напоминающее ископаемого ящера. Неподвижный колосс широко раскинул крылья вдоль противоположной стены. Я мысленно ощутил ветер от их сильного взмаха. Взгромоздившись на высокий постамент, чудовище, казалось, наклонялось над нами все ниже и ниже. Голова посажена на длинной изогнутой шее. Но поражало лицо - человеческое лицо с острыми, искаженными чертами. Глаза рубиново сверкали. Змеилась загадочная улыбка.
- Вот, - тихо сказал Кэви, - самый главный... - Спросите его о чем-нибудь...
Я молчал. Желания говорить не было. На правой и левой стенах тысячами огней сверкали огромные щиты. Извилистые линии появлялись и исчезали на экранах.
- Ну что ж, пойдемте! - усмехнулся Кэви.
И вот мы снова в круглом помещении у подножия металлической колонны. Распахнулась маленькая дверка, и я с облегчением вошел в лифт. Через минуту мы сидели в кабинеге профессора. Я рассеянно блуждал взглядом из угла в угол. Кэви внимательно смотрел на меня.