После его ухода в комнате как будто дышать стало легче, и хозяйка рассказала, почему оставила входную дверь открытой. Оказывается, горничная ушла на рынок, а Лизавета Алексеевна боялась остаться с неприятным гостем один на один. Этот, как я правильно угадал, бывший мелкий чиновник Московской железной дороги, ранее был вхож в дом Артемьевых. Потом куда-то пропал, а здесь в Ростове неожиданно всплыл и воспылал к замужней женщине страстью. Получил от ворот поворот, но не унимался, и каждый день напрашивался в гости.
Что я мог посоветовать красивой и одинокой жене офицера? Самое простое и действенное - обратиться к сослуживцам ее мужа из частей Добровольческой армии. Боевые-то офицеры знают, как с подобными гражданами обходиться. Случайная встреча у гостиницы или в питейном заведении, слово за слово, кулаком по столу. После чего выход на улицу и небольшая воспитательная беседа с нанесением легких побоев в районе лица и печени.
Артемьева моим словам прислушалась, пообещала поступить по моему совету и вскоре мы распрощались. Проснулся ребенок, и Лизавета Алексеевна направилась к нему. А значит, мне пора удалиться. И покидая квартиру, я по доброму позавидовал штабс-капитану. Повезло ему с женой. Красивая, умная и верная. Дай им Бог счастья!
На улице уже ночь, и спускался мороз. Мы с Мишкой переночевали на постоялом дворе, а с утра вновь отправились в Новочеркасск и опять-таки к вечеру находились в доме Зуева.
Пока мы отсутствовали, появился сам хозяин, Ерофей Николаевич, дородный и веселый купец, который с недавних пор решил перепрофилироваться в промышленники. Еще в прошлом веке, году эдак в 1896-м, группа бельгийцев и французов учредила Таганрогское Металлургическое Сообщество и построила в этом приморском городке завод. От прежнего правительства иностранцы получили множество льгот, завод был построен менее чем за год и работа закипела. Пошла выплавка чугуна из керченской руды, а вот прибыли не было. По крайней мере, в казну мало что попадало, и ответ был один - кризис, господа, производство падает и становится нерентабельным. Однако, несмотря на все жалобы иностранцев, годовой оборот предприятия перед революцией перевалил за десять миллионов рублей, и это только официально. Странная ситуация, завод не выгоден, но он работает.
После Октябрьского переворота и прихода к власти большевиков предприятие встало, поскольку перестало поступать сырье, и надежды на возобновление работы не было. Революция, однако. Бельгийцы всполошились и вспомнили, что несколько лет назад донские купцы и промышленники предлагали им выкупить это производство. Они поворошили свои архивы, навели справки и вышли на Зуева, который был не самым богатым покупателем, но являлся зачинателем всего дела по приобретению завода. Ерофей Николаевич долго не ломался, пробежался по старым товарищам, оформил акционерное общество, выкупил за полцены акции иностранцев, а после этого быстренько стал главой и собственником предприятия. Что он собирался с ним делать и как планировал возобновить производство, купец нам не говорил. Но, наверняка, что-то имел в голове, поскольку глупцом никогда не слыл и в настроении был самом, что ни есть, наилучшем.