– Ну вот… – протянул он, останавливаясь рядом и даже не думая отводить взгляда – смотрел в упор, с наглой усмешкой. – Опять у нас девушек уводят.
Соня закраснелась. Прятаться было некуда, поэтому она ткнулась Тихону в грудь, уперлась лбом в холодную булавку.
– Так ты, Мармеладова, и не сходила со мной в кино. – Славка похлопал по отполированным перилам и пошел прочь.
– Что он хотел? – В бесцельное перемещение Тырина в пространстве не верилось. По крайней мере, Соня не верила.
– Как всегда, хотел власти.
– А ты?
– И я. Только я уже добился, а он все бьется, дурачок. А не с кем. Гитлер умирал в одиночестве.
Соня выбралась из-под жаркой руки
Феноменальная у фюрера способность все портить!
– А как же Лиса?
– Лиса – боевая подруга. Мы знакомы с детского сада. Мировая девчонка.
– Лиса – это Алиса? Гостья из будущего?
– Лиса – это Василиса. Из премудрых.
– Она – твоя девушка?
Тихон замялся. Секундная пауза на обдумывание ответа.
– Я думал, что она моя девушка.
– Вы расстались?
– Мы не были вместе. Через меня Лиса добивалась того, чего хотела.
– Давно?
– В прошлой школе она была моей девушкой. Когда я переходил, она хотела перейти со мной. Я не смог ей помочь, она меня оставила. Якобы из-за тебя.
«Бедный!» – вспыхнуло в голове у Сони. Сама не заметила, как подняла руку – погладить, пожалеть. Рука опустилась, не достигнув цели.
На дальнем конце палубы показался Тырин. Он шел обратно. Одинокий. Всеми брошенный. Отчаянно печальный. Некстати вспомнилось, что скоро экзамены, что скоро станет ясно, кто куда поступил. Что скоро они расстанутся и их школьное братство уйдет в прошлое.
– А ты не боишься экзаменов? – спросила Соня, подумав, что настоящие экзамены и испытания их ждут впереди, когда они останутся одни.
– Я не боюсь того, что от меня не зависит.
– Судя по твоему спокойствию, от тебя никогда ничего не зависит и все происходит само собой.
Соня оттолкнулась от перил и пошла в крытую часть теплохода. На улице ей вдруг стало холодно. Тихон не стал ее догонять.
Первые экзамены собрали всех. Около крыльца ждали русиша, который должен был отвести их в другую школу. Тырин демонстративно стоял отдельно. На остальных – черные пиджаки, темные юбки. Гладкий влился в их строй свинцовой струей: как всегда, светло-серый костюм. Пошли, стараясь особенно не разговаривать, не сбивать настрой на победу, не портить приметы. Фил хромал – под пяткой ему мешался старый, еще дедовских времен пятак. Федя с Ваней все поправляли падающие на лицо сальные волосы – головы не мыли уже за неделю. И не брились, отчего их класс стал похож на группу гангстеров, идущих на дело. Гладкий в их компании вполне тянул на главного мафиози.