Скорчило ее так, будто я только что очень громко испортил воздух.
«Олег, как себя нужно вести с девочками?» – пролетает в голове.
– Извини, – сконфуженно проговариваю я и наливаю себе.
– А я-то думала, что ты сейчас из горла пить начнешь, – язвительно комментирует она.
Мы чокаемся за знакомство. Выпиваем. Терпкий вкус – мне вспомнился Новый год…
– А что тебя сюда привело? – спросил я.
– Дорога. – Ее взгляд мечтательно затуманивается, она начинает перекладывать фужер из руки в руку, после чего я забираю его и снова наполняю. – А ты давно тут?
– Третий день. На оленей охочусь.
– Неужели охотнику совершенно нечем заняться, кроме как убивать оленей, за которых опыта даже он не получает?
– А мне и тут хорошо. Знаешь, какая она, оленья кровь, на вкус?
– Не пробовала, спасибо.
– Значит, дорога? – Я начинаю хрипло петь: – Дороги мои, дороги, выносили ноги, помогали боги.
– Иногда я ходил в никуда. Никогда не ходил по прямой. А в пути мне светила звезда… – подпевает мне трактирщик, но под двумя нашими взглядами затихает.
– Никогда бы не подумал, что энпээсы знают Высоцкого, – замечаю я, покачав головой.
– Сейчас его и в реале-то мало кто знает.
– Давай выпьем за настоящее искусство и настоящую поэзию? – предлагаю я.
Предложение находит отклик в ее сердце, мы выпиваем. Движения наши замедляются, тела становятся все расслабленнее и расслабленнее.
Через еще два тоста мы отправляемся ко мне в номер. В этом мире игроки, достигшие восемнадцати, могут заниматься сексом, но и тут ощущения не кажутся настоящими – нет духовной близости какой-то, что ли…
Хотя если бы разработчикам пришло в голову сделать секс прокачиваемым умением, это было бы еще хуже.
Проснувшись утром, я думал, что не увижу ее. Надеялся, что она выйдет из игры, а я покину таверну, перееду куда-нибудь еще дальше от столицы. Моему удивлению, когда я увидел ее обнаженное худое тело возле себя, не было пределов.
Будто почувствовав мой взгляд, она открыла глаза.
– Отвернись. – Только проснулась, а голос нисколько не хриплый. – Мне нужно одеться.
В этом определенно все женщины. Она может отдаться тебе, но смотреть, как она одевается, никогда не позволит.
Отворачиваюсь, рассматриваю, как паук ест муху, запутавшуюся в его паутине. И паук, и муха подсвечивались как мобы первого уровня.
– Я сейчас в город, – сообщила она. – Не хочешь со мной? Могу познакомить кое с кем, задание подкинут.
– Я не бываю в городах, – отвечаю ей.
– Преступник? – Она резко садится на стол, руки складывают какой-то пасс, я чую мощь, концентрирующуюся в этом с виду безобидном сложении пальцев. – Репутацию испортил?