Сейчас вездеход держался на льдине только одним передним мостом, задняя часть с кусками оборванного троса уже погрузилась в пучину. Вода залила моторный и багажный отсеки, отвоевала на треть пассажирскую кабину. Боковые окна вызывали ассоциацию со стенками бокала, заполненного колотым льдом, под которым темнел отнюдь не виски. Свободное и пока ещё сухое пространство оставалось только у ветрового стекла, где пристроились, скрючившись и дрожа от холода на водительском и штурманском креслах, два пленника этой проклятущей консервной банки. В кабине было темно — электрика в машине умерла ещё в самом начале, лишь слабо светился маленький экран автономной станции связи, через которую непрерывно на всех волнах шёл «Mayday», разбавляемый текстовкой о подробностях катастрофы. Стива словно загипнотизировал этот крохотный источник света. Он впал в оцепенение, уставившись на него стеклянным взглядом, и лишь беззвучное шевеление губ отличало его от какой-нибудь артхаусной статуи. Похоже, Стив молился.
Колин же, которому «повезло» искупаться в холодной воде, теперь замерзал. Его буквально колотило, и он боролся с переохлаждением методом рассылки проклятий в адрес всех и вся, кто был виновен в том, что смерть сейчас дышала ему в ухо.
Он начал по-глобальному, с Союза, бывшего костью в горле у приверженцев демократии во всём мире, загнал костыль крепкого словца в адрес необъятных просторов и лакомых богатств Сибири, перешёл на русскую погоду и природу, помянул консультантов из разведцентра, заверявших, что до конца апреля на этой параллели замёрзшие реки вполне безопасны для прохождения. Теперь-то уже понятно, в своих выкладках они совершенно не учитывают фактор глобального потепления, словно у них приказ на этот счёт из Белого Дома. В адрес твердолобого начальства всех мастей посыпалась ещё одна порция крепких выражений. Затем Колин перешёл к тому, что ему ближе всего, — к технике. Вот зачем было тащить из-за океана BlackDog, да ещё и модернизировать за нехилые деньги. Что, советские «Альтаир» или КамАЗ не справились бы? Уж в вездеходах эти русские знают толк. Нет, «так лучше!» говорили. Ну-ну! А ничего, что у BlackDog кузов, а не рама? Массу сэкономили, а прочность в минусе. Кузов повело в тисках льдин — и привет, двери не открыть! Ветровое стекло бронировали. Замечательно! Теперь его невозможно разбить, чтобы выбраться. Весь мир высмеивал русских, у которых стёкла в боковых дверях до сих пор открываются механическими ручками. Каменный век автостроения, ага. И что прикажешь делать сейчас, когда нет питания в бортовой сети? А поставить магнитоэлектронную маскировку и сохранить при этом люк в крыше — мозгов не хватило, да? Чтоб им всем гореть в аду, этим проектировщикам, конструкторам и прочим уродам.