Докажи. Ее губы беззвучно повторили это слово. На миг Нейту показалось, что она собирается показать ему язык.
— Не будь ребенком.
Ее голос сделался тихим и просящим.
— Ты только представь, если тогда, давно, у тебя был бы наставник, который помог бы тебе, хотя бы самую малость. Это могло бы многое изменить. Ну, что ты теряешь?
Она права. В то время никого не интересовал шумный мальчишка с непомерной преданностью музыке и осознанием своего предназначения. Но… если бы кто-нибудь помог… Нейт покачал головой, удивившись, что может всерьез думать об этом. Но даже если это не повлияет на успех их выступления, его участие могло хотя бы отчасти возместить урон, который он нанес по молодости и глупости. Когда единственным способом решать проблемы он считал агрессию. Эти дети нуждаются в помощи.
Глядя в их светящиеся надеждой лица, Нейт вдруг почувствовал, что не хочет испортить им праздник. И если это означает, что придется провести еще какое-то время с Сашей, путь так и будет. А либидо можно и придержать.
— Хорошо, я могу уделить вам еще несколько минут. Позови того мальчика. Он указал на ребенка, похожего на Маршалла. Его лицо светилось открытой улыбкой и огромным желанием угодить. Нейт почувствовал, как прошлое обступило его со всех сторон. Голос дрогнул, в груди возникла тупая боль. — Да… пусть выйдет вперед. У него прекрасное чувство ритма, и, видно, ему очень нравится петь. Как раз то, что нужно для такой радостной песни.
Саша взглянула на мальчика, потом снова на Нейта. Очевидно, он не слишком хорошо спрятал свои чувства, ее глаза наполнились слезами.
— О, Нейт, мне так жаль.
Так вот что ему нужно. Ее сочувствие. Ведь, если говорить правду, Саша единственный человек, который понимал, какую боль Нейт испытал, потеряв Маршалла. Он никогда ни с кем не делился этой частью своей жизни.
— Мне тоже. — Ему казалось, что в горле выросли гибралтарские скалы. Он сфокусировал взгляд на детях. Сейчас только они имели значение. Им он еще мог помочь. — Хорошо. Давай доведем все это до ума.
— Мисс Суит, это что… это Нейт Мунро? Снова сосредоточиться на хоре оказалось невероятно трудно. Саша слишком отвлеклась, заметив побледневшее лицо Нейта, когда он вспомнил Маршалла. Только в этот момент она поняла, как тяжело ему далось снова вернуться сюда. Как сильно она обязана ему уже за то, что он согласился войти в этот зал.
Нейт всегда защищал брата, боролся за то, чтобы ему разрешили посещать общеобразовательную школу в те времена, когда дети с синдромом Дауна считались необучаемыми. Он учил всех принимать людей, не похожих на других. Ранняя смерть Маршалла стала для него настоящим потрясением. Только Саша понимала, как тяжело терять тех, кого любишь. Как трудно начать жить дальше. Каким пугающим выглядит неведомое будущее. И как старательно рассудок избегает болезненных воспоминаний.