Девушке-гримеру так понравилось работать над новым образом Ника, что она сопроводила его в торговый центр, отвела в модный молодежный отдел и помогла с покупками. В результате Кларский был одет в широкие темные джинсы с цепями, футболку с логотипом то ли какой-то рок-группы, то ли какого-то фестиваля и удобные кеды. Они были единственным приобретением, которое Нику понравилось. Силами девушки были приобретены еще и пара мелочей вроде кожаных браслетов и перстня на палец. Ее забавляла эта игра, да и напряженный Никита, который каждую минуту помнил о том, что скоро он убьет людей, немного расслабился.
В азарте помощница предлагала Нику еще и проколоть ухо, но он категорически не соглашался на это, и тогда она от всей своей широкой, видимо, души, сказала, что новый образ Никиты можно дополнить искусственными пирсами, например, в брови или в губе. Кларский, скрепя сердце, согласился на бровь, хотя очень не любил всяческие издевательства над телом типа пирсингов и татуировок. Первые казались ему уделом не мужчин, а девчонок, на вторые он после общения с Мартом и подобных ему людей, сидевших в тюрьме, не мог смотреть.
– А давай тебе накладную тату-рукав забацаем? – разошлась совсем девушка, которую захватил дух творчества. – Тут неподалеку есть местечко одно…
Никита никогда не любил неформалов, но сейчас удачно стал одним из них. Он даже скейтборд купил, будь он неладен, чтобы его не узнали. Правда, доску пришлось тащить в руке – кататься на борде Кларский не умел и как-то совершенно не хотел учиться. А еще ему всучили рюкзак, заявив, что это дополнит образ современного молодого человека.
– Ты стал таким классным, – восторженно сказала ему на прощание девушка-гример, которая за несколько часов работы преобразила Кларского почти до неузнаваемости.
Тот молча протянул ей деньги, но та только отмахнулась.
– Ты и так потратил много на образ, – заявила она, с восторгом разглядывая длинные волосы, которые самого Ника жутко раздражали. – Пусть это будет мой подарок. Было круто тебя создавать! Отлично повеселись с друзьями!
Никита лишь криво улыбнулся, вплотную подошел к девушке и сунул ей в карман довольно крупную сумму, справедливо полагая, что если что-то пойдет не так, то ему деньги уже не понадобятся.
– Спасибо, – шепнул он гримерше и ушел, оставив ее в недоумении хлопать глазами.
Он вышел на улицу, прошел пару кварталов и опустился на лавочку в небольшом скверике. Пока все шло, как надо. Но было тревожно: за Настю, за Полину, за себя, за свои идеалы.
Ник позвонил Тане, и та, испугавшись его звонка, срывающимся голосом сообщила, что Полину они с матерью отвезли в соседний городок к родственникам. А Настя находится в больнице и, кажется, ее жизни ничего не угрожает, хотя состояние тяжелое.