– Почему? – спросила Людмила Григорьевна с иронией в голосе. – Ты решила отречься от нашей семьи?
– Нет, конечно. Что за глупости? Но мне кажется, что… что свадьбы не будет, – все-таки сказала Ника. Мама должна знать. Она, наверное, не поймет, но правду сказать ей стоит.
– В смысле? – не поняла Людмила Григорьевна. – Володя, ну не лезь ты! – прикрикнула она вновь на мужа. – Потом она с тобой поговорит! Так, Ника. Почему не будет? Ты все же умудрилась поссориться с Сашей? Он тебя обидел?
– Нет, ты что!
– Знаешь, я, конечно, несколько раз говорила тебе, что Саша – не совсем твой тип, но он хороший молодой человек.
– А какой мой тип? – спросила Ника с истеричным смешком.
– Мне очень нравился тот мальчик, который однажды приходил к нам на ужин. Высокий и светленький. Жаль, что вы не остались вместе. Наверное, он не смог вынести твой печальный характер, – отозвалась женщина.
– А если я скажу, что я встретила этого мальчика?
– Что значит «встретила этого мальчика»? – не поняла Людмила Григорьевна.
– Просто взяла и встретила. Представляешь?
– Значит, – медленно произнесла ее мать, – ты встретила этого Никиту? Так ведь его звали, верно?
– Верно.
– И?
– Что и?
– Ты встретила Никиту и теперь не хочешь свадьбу с Сашей? – осторожно переспросила Людмила Григорьевна. – Николетта, ты сейчас шутишь или как? – Николеттой мама называла ее очень нечасто – девушка по пальцам, наверное, это могла пересчитать.
Ника сглотнула, понимая, что глаза ее постепенно краснеют, готовясь запустить в действие систему «Слезы онлайн».
– Если я не выйду за Сашу, ты очень расстроишься? – спросила она тихо, ожидая бури.
– Думаю, я расстроюсь и буду злиться, а еще мне станет стыдно перед его и нашими родственниками, но в целом постараюсь принять сию новость спокойно.
– Что? Спокойно? – не поверила Ника, которой на самом деле было очень страшно. – Мамк, ты шутишь или сейчас начнешь меня проклинать?
– Если я буду орать и бесноваться, дочь, поверь, это ничего не изменит. В твоей жизни только ты хозяйка. Знаешь, Эльвира, – назвала Людмила Григорьевна по имени маму Марты и родную тетю Ники, – наверное, устроила бы целое восстание в ответ на любую революции Марты – мы вообще часто по поводу воспитания спорили раньше. Она считала, что нужно контролировать, а я – что нужно давать свободу. В общем, не важно. Важно то, что ты должна делать то, что хочешь. В пределах разумного, разумеется, – продолжала Людмила Григорьевна. Она вздохнула. – Естественно, я в шоке от твоей выходки. Пока даже не переварила ее окончательно. Но я не смогу повлиять на твой выбор. Единственное, что я могу – спросить у тебя, не выходить за Сашу – это твое окончательное решение?