Горы никогда еще не выглядели такими враждебными и необитаемыми. Переохлажденное облако плотно село на деревья, оправив пейзаж в причудливый оклад инея. Густой лес не пропускал солнце, в полутьме переплетенные скелеты голых деревьев играли с воображением в игры, достойные нечистой силы. Мне виделись мертвецы, тянувшиеся за мной иссохшими руками, мрачные лица, взиравшие с серых, покрытых трещинами стволов. Едко-холодный ветер свистел над землей, поднимая клубы снега, словно взбесившийся табун призрачных лошадей. Вечнозеленые деревья беспокойно раскачивались, будто зная нечто, недоступное смертным.
Чья-то рука схватила меня за ворот, и я, вскрикнув, обернулась к кривоватому кусту с перепутанными шипастыми ветвями, зацепившимися за ткань. Освобождаясь, я нервно сглотнула. На каждом шагу за спиной чувствовался взгляд. Туман студеным языком лизал кожу, и я дрожала от холода и страха.
Медведи и волки. Я думала о них, пробираясь через высокие сугробы, наметенные за ночь ветром. Они напоминали волны, застывшие ледяной белизной за мгновение до того, как гребень завернулся пенной улиткой. Бесконечные торосы и густой туман ограничивали видимость, поэтому я не выпускала из рук компас, поминутно сверяясь с ним. То и дело жуткое завывание ветра заставляло волоски на теле шевелиться, тогда я останавливалась и оглядывалась.
Скоро мышцы уже стонали от усталости. Последний раз я ела вчера, и от голода чувствовала слабость и головокружение. Было так легко представить, как садишься, закрываешь глаза и укрываешься от хлещущего ветра. Но я знала, что если позволю себе отдохнуть, сознание уступит место грезам, от которых уже не будет пробуждения.
Перчатки промокли. Ботинки и носки тоже. От холода пальцы на руках и ногах, казалось, стали такими хрупкими, что того и гляди отломятся. Я махала руками, проталкивая в них кровь, растирала их, но сама не знала, зачем так стараюсь. Скоро боль сменилась бы зудящим отупением, и тогда я бы перестала вообще что-либо чувствовать…
Нет. Я была благодарна резкой, жалящей боли. Она гарантировала, что я остаюсь в сознании. Что жива.
Снег и камни так и норовили выскользнуть из-под ног. В итоге я не удержалась, и у меня промокла еще и спина. С каждым разом было все труднее себя поднять. Я отряхивала снег с одежды, но и это казалось бессмысленным: она все равно промокла и скорее холодила, чем грела.
Взобравшись на лесистый склон, я обнаружила впереди еще один. И еще. За густыми серыми облаками бледный размытый шар солнца медленно пробирался по небосклону. Доковыляв до перевала, начала осторожно спускаться к западу. Я шла уже целый день. Где же Айдлвайлд? Неужели я промахнулась? Что делать: идти дальше вперед или заложить круг?