В голосе Себастьяна послышалась горечь. Чувствуя, насколько Яну неприятно находиться среди своих в отчуждении, я ободряюще сжала его руку.
— Ладно. — Ян, словно опомнившись, мотнул головой. — Потом с этим разберемся. А сейчас тебе нужно возвращаться к своим. Большую часть экскурсии ты и так уже пропустила.
— И пусть, — отмахнулась я. — Зачем глядеть на изображения Верховных судей, когда рядом один из них, причем живой?
Ответом мне стала искренняя, широкая улыбка. Та, от которой и раньше захватывало дух, а мысли испарялись, оставляя в голове лишь розовые облачка.
Забыв обо всем, я неотрывно смотрела в льдисто-голубые глаза Яна, и глаза эти вдруг стали темнеть, как грозовое небо.
А затем Ян наклонился и накрыл мои губы удивительно мягким и нежным поцелуем.
Я купалась, тонула в этой нежности ровно до тех пор, пока Себастьян одним движением руки смахнул со стола бумаги и переместил меня на край столешницы.
Не прилично? Да кому нужны все эти приличия, когда обжигающие губы Себастьяна прокладывают дорожку жадных поцелуев по моей шее, спускаясь к груди?
Ни о каком сопротивлении и речи не шло. С губ срывались лишь требовательные стоны от каждой секунды промедления, пока Себастьян срывал с меня хрупкое кружево белья. Да пусть весь мир разлетится на осколки, только бы я и дальше могла скользить ладонями по жаркому телу Яна, каждой клеточкой откликавшемуся на мои прикосновения.
Могло ли быть в это мгновение что-то важнее низкого хрипловатого голоса самого любимого мужчины на свете, повторявшего: «Кара, ты моя кара»?
Нет, ничего! И я была готова повторить это тысячу раз.
Никто другой больше не прикоснется ко мне. Никто!
Никогда!
Наслаждение на грани боли. Эмоции, которые заставляют забыть обо всем на свете. Ничто не имеет значения, пока в мои глаза смотрят разгорающиеся серебристым сиянием глаза Себастьяна. Время должно остановиться, и пусть все вокруг летит к Хаосу!
Меня накрыло настоящее, сметающее все на своем пути цунами, вырвавшееся из груди вскриком «Ян!». Лишь через несколько мгновений дурман страсти медленно отступил, оставляя чувство близости и наполненности.
— Создатель! — тяжело дыша простонал Себастьян. — Когда ты рядом, я ни о чем другом и думать не могу, хотя изначально собирался серьезно поговорить. Это наказание какое-то!
— Так и говори — кара! — пробормотала я, с трудом возвращаясь в реальность.
— Нет, — Ян отрицательно качнул головой и улыбнулся. — Ты не кара, ты мое сокровище.
— Ты уверен? — я прищурилась.
— Как никогда, в этой жизни. И, если честно, больше всего сейчас я хочу научиться останавливать время.