— Вот тебе и на! Только собрался посмотреть, а они… Ну и люди!.. — недовольно бурчал человек, пытаясь вытащить голову обратно из щели. Но не тут-то было! Голова накрепко застряла в заборе.
И так и этак крутился он, натер себе шею до крови, но освободиться от забора не смог. На шум прибежал хозяин дома.
— Ты что здесь делаешь? — набросился он на человека. Тогда тот в замешательстве спросил:
— Скажите, пожалуйста, за сколько вы продадите забор?.
перевод Б. Бейко
настоятеля синтоистского храма был сын дурак. Только, видно, пошел сын в отца. Сам настоятель не уступал сыну в глупости, а порой и превосходил его.
Однажды был ясный летний вечер. Забрался сын настоятеля на крышу храма, посмотрел на небо, усеянное яркими звездами, и принялся размахивать шестом для сушки белья. Отец в это время отдыхал в беседке в саду.
— Что ты там делаешь? — спросил он сына.
— Да вот, видишь, звезд на небе много, а все такие красивые, — отвечает тот, — хочется сбить их оттуда!
Настоятель громко расхохотался и говорит:
— Ну и дурак же ты! Кто же таким коротким шестом звезды сшибает? Возьми подлиннее!..
перевод Б. Бейко
ного лет назад на горном перевале Татто жил трехглазый монах-великан. Изо рта у него торчали два клыка, и прыгал он на одной ноге. Встретишься с таким в горах — насмерть перепугает!
Никто не решался в одиночку ходить через горы. Но один слепой не знал, что на перевале живет такое страшилище, и отправился в путь. Идет он, впереди себя палкой дорогу постукивает. Вдруг выскакивает из лесу великан. Увидел он путника, прискакал на середину дороги да как крикнет громовым голосом:
— Эй ты, куда идешь? Я трехглазое чудище на одной ноге!
Смотрит великан во все три глаза и гадает про себя: «Что прохожий со страху делать будет!» А слепому все равно, кто там перед ним. Пошарил он своей палкой впереди себя и говорит спокойно:
— Это кто там еще на дороге? А ну, посторонись! Не видишь разве, что я безглазое чудище на трех ногах?.
Испугался великан и убежал в горы.
перевод В. Марковой
олучилось так, что никто не знал настоящего имени Тёна по прозвищу «Только-Тён». Его покойная мать хотела ему придумать какое-нибудь очень хорошее имя, чтобы жизнь у него была хорошая.
Думала она три дня и три ночи, думала, думала, заболела и, умирая, успела только еле слышно прошептать:
— Ах, наконец придумала! Назовите его Тён…
Но так и не договорила. Пришлось назвать мальчика только Тёном; ведь это все, что осталось от его имени.
Много времени не прошло, отец Тёна взял в дом вторую жену, и родился у него еще один сын.