«Я медсестра… я дожна… помочь…но не могу… бежать…пока не приехала полиция…Господи… за что!!! — невдалеке, словно в насмешку от переменчивой Фортуны, волею злого рока, послышался вой сирены. — Вот черт, только этого не хватало!!!"
Рязанцева с гулко бьющимся сердцем глядела на подкатившую полицейскую машину.
«Мне конец, я не владею английским, документы… по легенде я из Канады… молчать… немая, точно, я немая… Алексей… Господи… Не паниковать, документы на руках, всё в порядке…
Из автомобиля вышел молодой мускулистый полицейский, в белоснежной рубашке, заправленной в черные строгие брюки, на которых также была прикреплена кобура с пистолетом, рация и наручники, бликующие на солнце. Все того же черного цвета галстук, фуражка и солнцезащитные очки.
— Good morning,mem,officer Williams.
Рязанцева жестами попыталась обрисовать ситуацию, на что страж порядка коротко сказал:
— Please,come with me.
«Попала, мне же могут подогнать сурдопереводчика! ВСЕ ПРОПАЛО!!!»
Полицейский, бережно поддерживая её под локоть, стал усаживать участницу ДТП в машину.
«МЕНЯ ПОСАДЯТ, О, ГОСПОДИ!»
Дальше Анжелика действовала, словно находясь в состоянии аффекта. Лягнув стража порядка, отчего тот, не ожидавший нападения, согнулся перочинным ножичком, выхватила у него их коббуры пистолет и несколько раз ударила по голове. Бывший муж учил её, как надолгое время вырубить человека, не убивая его. Повертев головой, она, прострелив все четыре колеся на полицейской машине, отбросила пистолет в сторону и, нырнув в искарёженный салон, она схватила папку с канадскими документами, сумку с драгоценной инъекцией, и уже потом, с перекошенным от страха лицом, бросилась бежать. Свернув с шоссе в придорожные кусты, она, крадучись, скрываясь за кустами, неслась вперёд, подворачивая каблуки и спотыкаясь. Через двадцать минут изнурительного бега, запыхавшаяся, растрёпанная и насмерть перепуганная Рязанцева проголосовала, останавливая первую попавшуюся попутку.
— Airport, please!!! Крикнула она, падая на передние сидение рядом с водителем.
* * *
Молчание затягивалось. Смолин по-прежнему стоял, держа на прицеле холодных расчетливых глаз сокамерников, те, в свою очередь, изучали его, словно оценивая на прочность. В наэлектризованном воздухе витали искры неподконтрольной агрессии и зверского желания убивать. Алексей прекрасно понимал, что завоевать царство среди такого контингента ему будет не просто, но восхождение на трон было неизбежно. По другому он просто не мог. Так его учил дед. Таковой была его сущность. Задачей Алкесея было обеспечить максимально комфортное существование в камере на протяжении двух-трех ней, из чего следовало подавить подчинить себе трех «саблезубых тигров», заставить прислушиваться к каждому его слову, уважать и признать авторитетом.