— Вам что, товарищ?
— Я Нешатов. Директор просил зайти.
(Каждое слово — как порог, который надо преодолеть.)
— Нешатов? Сейчас доложу.
Она скрылась за черной строгой дверью. Нешатов разглядывал телефоны. Их было четыре, один — белый, по которому она говорила со своей Леркой. Он для чего-то взял трубку, она была теплая и пахла духами. Как нарочно, духами Аллы, которые он и тогда-то терпеть не мог, а сейчас, почувствовав знакомый запах, просто содрогнулся спиной и увидел полную белую шею с узлом черных тяжелых волос... Положил трубку.
Секретарша вернулась:
— Иван Владимирович вас ждет.
Делать нечего, он вошел. Кабинет просторный, оборудованный под заседания: длинный стол, крытый зеленым сукном. У дальнего конца этого стола, перпендикулярно к нему, мерцал стеклом и полировкой другой стол, письменный, очень главный. За ним сидел директор института — свежий старик с красным лицом и умными глазами, полускрытыми в сени загнутых бровей. Увидев Нешатова, он начал было вставать из-за стола, но так и не встал, проделав только ряд радушных поползновений и увенчав их рукопожатием.
— Юрий Иванович? Рад познакомиться. Пожалуйста, садитесь.
Нешатов пододвинул стул.
— Ну что вы, зачем стул, садитесь в кресло, — остановил его директор, — эти кресла у нас для почетных гостей.
По бокам стола друг против друга стояли два глубоких кресла, похожие на сторожевых собак. Нешатов, молча злясь, опустился в одно из них, глубоко уйдя в его казенный уют. Для почетных гостей! Какое-то недоразумение...
— Борис Михайлович сообщил мне, что они с Фабрицким хотят привлечь вас к работе в своем отделе. Я со своей стороны в восторге. У нас острая нехватка именно таких кадров — опытных, подкованных, боевых инженеров.
Нешатов слушал с отвращением. «Опытный», «подкованный» да еще «боевой»!
— Постойте, — сказал он, — вас кто-то дезинформировал. Я ведь сильно отстал от науки и не знаю...
— Ничего, — любезнейше осклабился директор, — мы вас запряжем, запряжем... Ознакомитесь с тематикой отдела, выберете себе тему по вкусу. Ведь, что греха таить, отдел Фабрицкого грешит теоретическим уклоном. Много исследований, мало внедрений. Как говорится, «материя исчезла, остались одни уравнения». Я жду от отдела большей практической отдачи. Александр Маркович Фабрицкий — человек увлекающийся, берется за все, но надо захватывать не вширь, а вглубь... Вскрывать пласты, — директор сделал несколько гребущих движений руками.
— Почему вы думаете, что я способен, как вы выражаетесь, «вскрывать пласты»?
— А как же! Ваши авторские свидетельства — они говорят о многом.