И телефоны…
К сожалению.
Да.
Многие, в том числе и начальство Телохранителя, уверены: нет ничего лучше, чем телефон. Особенно, телефон, по которому говорят депутаты парламента, члены правительства, влиятельные бизнесмены и популярные журналисты. А говорят они, как совершенно точно известно Телохранителю и его начальству, тому же Куску или Главному, обо многом: не только о природе, погоде и новых покупках коттеджей, участков, собольих шуб да лимузинов, но и о…
Впрочем, теперь говорят уже меньше: боятся. Его, Телохранителя то есть, боятся. И правильно, между прочим делают.
Глядя на хирургически блестящие плоскости многочисленных телефонных аппаратов. Телохранитель поче— му — то вспомнил собственное же сравнение с интеллигентным гинекологом и усмехнулся.
Каждое сравнение хромает, но тут — точней и не скажешь.
Эрозии общественных настроений, связанные с чеченским кровотечением, и выпадения отдельных структур в этой связи. Как следствие, наступление преждевременного климакса — и очень некстати, потому что через год — выборы президента.
Россия — огромная рыхлая баба, раз в положенный срок исправно должна рождать себе престолонаследника, Президента, собственного же хозяина, царя, императора.
Конституция у нее такая.
Иногда, правда, случается, что она, как Кронос из древней мифологии, пожирает своих детей. В русской истории прецедентов — уйма. Но хуже всего внеплановая беременность: Россия — то — баба влюбчивая, — непредсказуемая и капризная, как какая — нибудь тетя Клава, продавщица в вино — водочном магазине районного центра Z, откуда, кстати, сам Телохранитель родом; не понравишься — вообще дверь магазина не откроет, ни за какие деньги, понравишься — и в долг отпустит, и стаканчик одолжит, и даже домой пригласит,. Все зависит от того, какое слово ты ей скажешь. А коли домой, то и в постельку, и…
Приголубит, пригреет, и переспит она с тобой; если только слово ей в любовных играх нашептывать будешь. Тут ведь всегда так в России: делам не верили, верили только словам.
Как справедливо писал в начале века один классик: «…тут поймут все, что выражено логично, просто и без иностранных слов. Но не поверят ничему, что просто и понятно. Тут убивали докторов в оспенные и холерные эпидемии, устраивали картофельные бунты, били кольями землемеров. Изобретите завтра самое верное, ясное как палец, но только не чудесное средство — и вас сожгут же послезавтра. Но шепните, только шепните на ухо только одно словечко: «золотая грамота!», или: «антихрист!», или: «объявился!», все равно, кто…»
Да, прав классик — главное слово. Классики — они ведь потому и классики, что всегда правы.