Он с трудом сглотнул.
– Я пошла к врачу, и он подтвердил беременность.
Лицо Маркуса исказилось. От потрясения – или недоверия?
– С нашей последней близости, после той ужасной ссоры, я носила нашего ребенка.
Мы оба помнили ту ночь. Вечно мы ссорились, а потом мирились и бешено занимались сексом. Только в тот раз все кончилось иначе. Через несколько дней он ушел.
– Маркус, мне так хотелось этого ребенка! Ты ушел, но я не сомневалась: ты вернешься. Две недели, узнав о беременности я летала от счастья. Потом начала болеть, появилась слабость, постоянная тошнота. Врач сделал анализы, и выяснилось, что у меня тот же ген, который убил Таню.
Маркус замер.
– Он сказал, что наш ребенок не выживет. «Нежизнеспособен» – вот его слова. Нежизнеспособен.
– Хейя…
– Это была самая ужасная минута в моей жизни. Я узнала, что смертельно больна, именно тогда, когда во мне зародилась новая жизнь.
У меня полились слезы – слезы, на которые раньше я была не способна. Маркус обнял меня и тоже заплакал.
Начался дождь. Капли стучали по машине, словно в насмешку над нашим горем.
Наконец я отстранилась.
– Маркус, обещай, что больше никогда меня не оставишь.
– Обещаю.
– Мне нужна твоя помощь.
– Я обещаю.
– Теперь заберем Билли. Можешь сесть за руль? У меня дрожат руки.
Мы поменялись местами, и я объяснила, как проехать к агентству.
* * *
Билли сидел на коленях у женщины.
– Такой славный парень, – сказала она.
– Большое вам спасибо, что присмотрели.
Я посадила Билли в коляску; он даже не хотел уходить. Потом пожала руки и Уэйну, и его сотруднице. На улице я подкатила коляску к Маркусу, и он опустился перед ней на колени. Билли, увидев отца, сразу широко заулыбался и потянулся к нему.
Маркус схватил его, прижал к себе. Потом отстранил – и снова обнял. И сказал мне:
– Полиция знает, что ты ездишь на «Вольво». Спрячем его где-нибудь и поедем на моей машине.
Я согласилась. Мы отогнали «Вольво» на большую автостоянку у вокзала, и Маркус заплатил за неделю вперед. Мы посидели, подождали, пока кончится дождь. Забрали вещи из багажника, опять усадили Билли в коляску. Я так ослабела, что едва дошла до «Сааба». Мне пришлось уцепиться за руку Маркуса; другой он катил коляску. Я показала ему, как доехать до коттеджа.
Когда мы вошли в дом, я сразу опустилась на диван.
– Мне нужно отдохнуть. Я совершенно без сил.
– Ложись.
Я растянулась, а он сел рядом и снял с меня туфли.
Уже корчившегося Билли он посадил на ковер.
Маркус был здесь, со мной, и я испытывала невероятное облегчение.
Он взял меня за руку.
– Любимая, вот что мы сделаем. Поедем на север Англии. Найдем, где поселиться. Только сначала отвезем Билли к матери.