– Она все еще у тебя?
– Да, и это для меня большое утешение.
Я открыла ее и показала маленькие белые таблетки.
– Здесь достаточно обезболивающих, чтобы покончить со мной.
– Хейя!.. – Он крепко меня обнял.
* * *
Следующее утро было тихим и золотистым, – о такой погоде мечтается пасмурным зимним днем. Солнце разогнало морскую дымку. Деревья по краю поля переливались янтарно-охряными красками. Маркус приготовил мне зеленый чай, а себе – кофе и принес в спальню. Я села, прислонившись к подушке.
– Устрою-ка я нам пикник, – сказал он. – Поедем на мыс Данджнесс.
– Одно из твоих заветных местечек?
– Да, самое любимое. Надень два свитера. Сегодня можно посидеть на берегу.
Мы ехали вдоль берега; на подъезде к Данджнессу перед нами открылся огромный галечный пляж. Я здесь раньше не бывала. Слева возвышались два блока атомной станции, похожих на бункер.
– Только ты способен любоваться местом, где стоит атомная станция.
– Ты не права, место удивительное. Посмотри на эти домики.
Маркус показал на два деревянных сооружения – бывшие железнодорожные вагоны. Домики как домики, но если обратить внимание на окна, понимаешь, что когда-то они бежали по рельсам. А теперь стоят здесь на приколе, и в них хозяйничают местные рыбаки. Рядом на берегу лежали лодки. На одном из домиков была вывеска: «Креветки».
– Как же мне хочется побежать к воде. А у меня ноги совсем онемели.
– Я тебя отнесу.
Маркус завернул меня, как в кокон, в теплое шерстяное одеяло и отнес к самой воде. Потом принес все для пикника. Мы сидели на камнях, прижавшись друг к другу, и слушали плеск волн. Было хорошо и спокойно – только море, небо и мы. И лишь чайки кружили в потоках легкого бриза.
Я стала оглядывать камушки.
– Хочу найти совершенно круглый.
– Все такая же разборчивая…
– Самое что ни на есть место Маркуса. Ты привозил сюда Кэти?
– Нет, ни разу.
– Она тебе не пара, – мягко, без осуждения, сказала я. – У нее нет твоей цельности.
– Ты, как и я, очень высоко ценишь в человеке это качество. Некоторые сказали бы, что у нас навязчивая идея.
– Даже своего рода проклятие.
– Да.
Я продолжала искать круглый камушек, перебирая серые, коричневые и белые голыши. Среди них попадались зеленые стеклышки, обкатанные волнами – гладкие, непрозрачные. Маркус подобрал кусок дерева и взглядом архитектора изучал вред, причиненный водой и непогодой. Такие щепки валялись по всему берегу вперемешку с ржавыми железками. Кое-где сквозь гальку отважно пробивались солелюбивые растения.
– Я так боялась ее утратить, – произнесла я чуть погодя.
– Цельность?
– Да, контроль над собственным телом. Таня умерла в сорок семь. Десять лет она провела в инвалидной коляске, и с каждым днем ее мышцы слабели – пока она не стала совсем беспомощной. – Я содрогнулась. – Даже глотать не могла.