– Еще бы, – невесело ответил Тристан.
– Не понимаю. Как ты можешь быть в этом уверен?
– Потому что ты была здесь, в кухне, а он стоял прямо напротив окон, в зарослях, и наблюдал за тобой в бинокль.
Сэнди посмотрела в ту сторону, и, когда она представила себе, как Мюррей прячется в темноте, направив на нее бинокль, ей стало нехорошо.
Она обернулась, но Тристана в комнате не было, она даже не слышала, как он открыл дверь. Выйдя в патио, она посмотрела в сторону берега, но его уже не было видно под навесом из густых зарослей, скрывающих тропинку. Он отправился назад, к Бодро.
Сэнди едва сдерживала бушующую в груди ярость. Как он мог вести себя так? Не только ему было тяжело. Она едва не умерла, когда узнала о его смерти. От самоубийства ее удержала только мысль, что вместе с ней погибнет их ребенок.
Этого она не могла допустить.
– Понимаешь, малыш, иногда я сама не знаю, что меня беспокоит. Если все считают твоего отца мертвым, то почему бандиты интересуются мной? – Она вздрогнула. – Если только… О боже!
Она опустилась на стул, бережно придерживая живот.
– Так вот что беспокоит Тристана… твоего папу. Мюррей Чо работает на человека, который пытался его убить. Должно быть, ему поручили следить за мной, посмотреть, может, я подозрительно себя веду. Должно быть, он пытается убедиться, что Тристан действительно погиб. Потому что, если Тристан жив, он может их погубить. Что, если его видел Мюррей?
К середине дня Сэнди уже места себе не находила от страха за мужа. Она попыталась отвлечься, для чего проверила наличие продуктов и подумала о том, что приготовить, но это отняло у нее всего лишь полчаса.
Тогда она решила заняться вязанием. Она посещала уроки вязания и теперь вязала малышу башмачки, но они выходили скорее похожими на варежки, чем на башмачки. Она то и дело путалась в петлях.
Наконец она отбросила вязанье и, подойдя к застекленным дверям, посмотрела на дорожку, ведущую в порт, но листва не шевелилась. Видимо, Тристан нуждался в покое и отдыхе, поэтому решил остаться у Бодро.
После его ухода прошло часов пять. При обычных обстоятельствах он мог провести со своим другом весь день, а порой и вечер: они вместе ловили рыбу или просто пили пиво и разговаривали. Но сейчас обстоятельства были далеки от обычных, и Сэнди необходимо было поговорить с мужем.
Она распахнула двойные двери и вышла в патио.
– Ты не заставишь меня сидеть здесь в одиночестве весь день и ночь, Тристан Дюшод! Тем более теперь, когда я знаю, что ты жив, бессовестный лгунишка! – Она погладила живот в том месте, где стал брыкаться ребенок. – Эй, горошек, не бойся, все хорошо. На самом деле я не так уж злюсь на твоего папу. Просто он самый упрямый и самый самоуверенный тип во всех трех графствах штата! – Ребенок снова стукнул ножкой. – Тихо, тихо. Я уже не сержусь. Мы с тобой пойдем к Бодро и найдем твоего папу. А когда мы его найдем, я притворюсь, что мне страшно одной в доме. Потому что если твой папа упрямый, то в этом смысле твоя мама даст ему сто очков вперед. – Она тихо засмеялась. – Воображаю, какой характер у тебя будет с такими родителями!