— Так ты чувствуешь вину за то, что он ушёл?
— Чувствовала. Мы прекратили искать новых партнёров и трахаться направо и налево. У нас было соглашение.
— Считаю, тебе нужно пройти курс терапии после того, как ты отсюда выйдешь. Не думаю, что ты поняла свои чувства. У нас не было времени затронуть что-то в твоём прошлом.
— Конечно, Эллиот. Конечно.
— Я знаю, что у тебя нет доступа к внешнему миру здесь, но пресса только и ждёт того момента, когда ей кинут косточку. Тебе лучше поговорить об этом с кем-нибудь другим.
— Конечно. Я смогу найти кого-нибудь.
— Было приятно поговорить с тобой, Фиона. Я почти уверен, что знаю, в каком ключе ты о себе думаешь, но хочу, чтобы ты поверила, что это не так.
Я обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Он выглядел как всегда расслабленным и уверенным. Средний палец прикасался к верхней губе, как будто без этого он не мог думать.
— Поверила во что? — спросила я.
— Что ты не являешься ничтожеством.
— Вы не знаете, о чём говорите.
— Ты чувственная и яркая личность. Смелая. В это ты поверить сможешь?
Он разозлил меня. Эллиот не имел права говорить мне о том, кем я являлась. Он знал меня всего три дня! Но если я стала бы с ним спорить и поставила бы его на место, то это стало бы ещё одной причиной для того, чтобы оставить меня гнить в этой серой комнате.
— Спасибо, док.
Он встал и открыл для меня дверь:
— Я хочу, чтобы ты помнила это, когда увидишь свою мать. Она в комнате для посещений.
Марджи поймала меня в фойе по дороге к комнате для посещений.
— Ты уже видела маму? — спросила я.
— Даже не знала, что она здесь. Я советовала ей остаться дома. Джонатан разбит из-за своей девушки, да и Терезе не лучше. Они разозлились на отца, но не могут сказать почему, из-за этой грёбаной типичной дрейзеновской херни. Уверена, что не хочешь здесь остаться?
— Уверена.
— Пресса готова жрать дерьмо, разрываясь между тобой и Джонатаном.
— К чёрту их.
— Лучше бы меня здесь заперли, — у неё запищал телефон, и она нажала на дисплей. — Погоди минуту, это окружной прокурор, — она вчиталась в электронное сообщение. — С тебя снимут обвинения при условии, что ты останешься здесь, согласишься не оспаривать решение и не пропускать предварительные слушания. Но мы не соглашаемся на обвинение о нападении с отягощающими последствиями. Общественные работы. Хочется послать их на хер. Дикон отрицает всё, поэтому думаю, что они объявят залог и заседание с судом присяжных.
— Чего хочет пресса?
— Она хочет размазать тебя как плевок.
— Подай иск.
— Как твой адвокат, я бы этого не советовала.