– В 25-й, Василий Иванович, где Лена живет.
– Проводи, – сказал он секретарше, потом повернулся ко мне: – Сегодня отдыхайте, осваивайтесь, завтра с утра на работу.
– Есть, Василий Иванович, – сменила я форму обращения.
Пока мы дошли до женской казармы, Богдана болтала без умолку. О том, что Василий Иванович очень порядочный человек и жить я буду с Леной, которая как раз является его любовницей, о том, что мой шеф Волошавский влюблен в Клаву, медсестру, что Федюкин, командир батальона, порядочная сволочь, но об этом никому, потому что неприятности ей не нужны… Мы вошли в казарму. Вдоль стен на корточках, по-афгански сидели женщины и курили. В коридоре царил полумрак.
– Ты новенькая? – спросил кто-то у двери.
– Да.
– Куришь? – спросила другая.
– Нет.
– Водку пьешь? – засмеялась третья.
– Нет, не пью.
– И… все остальное тоже нет?
Все дружно засмеялись.
– Ну зависит… – Я пошла дальше, к последней двери.
Это было большое помещение, всего с двумя кроватями, разделенными между собой белой простыней.
– Это твоя кровать. Лена сюда нечасто заходит. Никто тебя беспокоить не будет. Только…
– Что?
– Здесь живет еще кое-кто.
– Еще кто-то? Кто?
– Домовой.
Я рассмеялась.
– Это еще кто?
– Скоро узнаешь.
– Ты о чем, Богдана?
– Умывальная здесь, по коридору. В столовую я тебя проведу в 12.00, баня – раз в неделю, но у нас есть замечательная парная, с бассейном.
В обед мы пошли в столовую. Я так проголодалась, что еда показалась мне очень вкусной. После обеда зашла в медпункт, нашла Волошавского и сообщила, что хочу приступить к работе прямо сейчас.
Работа в физиокабинете не казалась мне обременительной, дни проходили быстро, хотя пациентов было не так уж и много. Каждый день ждала новостей… и ненавидела дни, когда шел дождь, потому что почтовый самолет не мог прилететь.
* * *
Однажды в обед ко мне в кабинет зашел высокий подполковник. У него был длинный нос. Уголки губ были опущены вниз, в форме подковы. Сразу видно, что этот человек привык смотреть на всех сверху вниз, с презрением и характер у него далеко не джентльменский. Было какое-то несоответствие в его лице: его нос совсем не подходил к его губам, а вернее к их отсутствию. Голова была почти лысой.
– Я слушаю вас, товарищ подполковник.
– Это я вас слушаю! Знаете, кто я?
– Никак нет, товарищ подполковник.
– Почему вы до сих пор не представились своему командиру или вы слишком гордая?
И тут я поняла, кто передо мной.
– Я представилась начальнику штаба и начальнику медсанчасти. Мне сказали, что нет необходимости беспокоить вас, я все-таки обыкновенный прапорщик, товарищ подполковник.