— Я вообще не собираюсь с ним видеться по окончанию нашего дела! — еще более многозначительно сообщила я.
— Я верю, — еще раз согласилась Виктория.
Уходя, я еле сдержалась, чтобы не хлопнуть дверью.
Я, конечно, не обольщалась насчет возможности спокойно отдохнуть в доме у своих родителей, но подобной шумихи всё же не ожидала. Настасья, которая по всем законам семьи давно должна была спать, кинулась мне на шею, едва я приоткрыла входную дверь. Отец радостно потёр ладони, в предвкушении чаепития со сладостями, и даже отправился сам ставить чайник. С тех пор, как я стала жить отдельно, моё появление каждый раз подталкивало маму на открытие новой банки варенья. Мамочка же, которой уже успела позвонить Викина Мэм, первым делом пристально осмотрела мою голову, потом назадавала кучу вопросов о моем самочувствии, потом, явно успокоившись, скептически заметила, что «сотрясения мозга можно опасаться, только когда есть чего сотрясать» и позволила мне располагаться и «чувствовать себя, как у родителей дома». Я тут же заверила всю семью, что ничего серьезного не случилось.
— Виктория, как обычно, всё преувеличивает. Никто на нас не нападал, просто пристали малолетки с глупыми вопросами, типа «можно закурить?», а Вика как раз проезжала мимо и решила нас спасать. Хотя ничего нам, в общем-то, и не угрожало. А шишку на голове я заработала, поскользнувшись.
Не уверена, что родители поверили мне.
— В каком районе это было? — подозрительно прищурившись, спросил отец.
Я поспешила рассказать, что происходило всё это за тридевять земель, дабы, не дай Бог, в головах у родителей не родилась мысль отомстить или еще что-то в этом роде. Мои домашние всегда любили приключения, поэтому я никогда не могла точно предсказать их реакцию на те или иные события.
Потом все, наконец, успокоились и напились чая с вареньем. Настасья потребовала, чтобы я отправилась укладывать её спать.
— Давно пора! — строго сообщила я Сестрице, — Дети в десять лет должны ложиться спать не позже десяти!
Сестрица подозрительно промолчала.
— Ну вот, — деланно огорчилась мама, — Сейчас наша Настя наделает выводов. В одиннадцать она решит ложиться в одиннадцать…Ты, Котька, сильно рискуешь, что, когда ей исполнится двенадцать, я отдам её тебе на воспитание.
— Ура! — завопила Сестрица и я еще минут десять рассказывала ей, что никаких глубоких выводов из моих слов делать не стоит.
— Чем закончился журналистский опыт Шурика? — вместо «Спокойно ночи» зашептала мне на ухо Сестрица.
— Ничем, — ответила я, — Я зря поднимала шумиху. Там всё в порядке. Спи.