Жорик закончил рассказ, воцарилась напряженная пауза.
— Это всё правда, — от слез голос Кошки Вальки стал совсем хриплым, — Одно неверно. Ты, начальник, сказал «привязалась к новому директору», — Кошка отошла на два шага от Клюшки, не спуская глаз с его ничего не выражающего лица, — Не верно. Я не привязалась. Я полюбила. А как теперь жить, после душеизлияний таких, я понятия не имею…
Тяжело дыша, Клюшка с Лерой смотрели друг другу в глаза.
— Знаете что, — Жорик взял меня под локоть, — Вы тут разбирайтесь, а мы пойдем. Нам тоже кое-что надо обсудить. Не надейтесь, я не надолго. Будем брать вашего Александра. Причем брать сегодня же. Лера, ты мне помочь обещала, если помнишь…
Жорику никто не ответил. Нас попросту не замечали.
— Ладно, зайду попозже, — бросил опер, и мы вышли из кабинета.
Приемную прошли, не останавливаясь.
— Мы куда? — уже на лестнице спросила я. Честно говоря, перспектива оказаться во власти этого психа меня совершенно не радовала. Вдруг он и от меня какую-нибудь информацию решит выудить, путём пристёгивания наручниками к батарее.
— Есть план, — Жорик явно не подозревал о кардинальной смене моего отношения, — Пойдем где-нибудь приземлимся, обсудим. Тут на углу кофейня есть.
14. Глава четырнадцатая, в которой у героини, вопреки её желаниям, снова появляются новые роли
У меня давно уже возникли кое-какие собственные планы на сегодняшний день. Необходимо было, как минимум, остаться наедине и тщательно обдумать всё узнанное. После сцен у Клюшки, я несколько сомневалась в психическом здоровье и добром отношении Жорика, посему обсуждать что-то с ним казалось теперь не вполне рациональным ходом. С другой стороны, Виктория сделала нас с этим опером напарниками, и я просто обязана была выслушать его.
— Знаешь, мне ведь еще в редакцию свою надо появиться, — неопределенно проговорила я.
— Появишься через час. Сейчас обо всем договоримся. А понадобишься ты мне только на ночь.
Наткнувшись на мой ошарашенный взгляд, Жорик искренне расхохотался.
— Я имел в виду, — наконец, снизошел до трактовки он, — Работа у нас будет сегодня ночная. Позже объясню.
— Боюсь, что когда настанет это «позже», нам придется посвятить разговорам всю оставшуюся жизнь, — не выдержала я, — Ты уже столько всего натворил, открещиваясь этим своим «позже объясню», что я уже вообще ничего не понимаю! Чувствую себя совершенно безмозглым, запутавшимся существом…
— Ну, — Жорик улыбнулся, и я твердо решила, что сфотографирую эту его улыбку, с целью повесить картинку на стену, как мишень для метания дротиков, — Для женщины это не удивительно.